Пожиратели огня (худ. В Слаук)

Жаколио Луи

— Но кто вы такой?

— Я № 333, член общества Невидимых! — сказал капитан, понизив голос до шёпота.

Если бы у Оливье над головой обрушилась крыша или под ногами провалился пол, он не был бы столь поражен.

— Член общества Невидимых! — пролепетал он, побледнев, как полотенце.

— Член общества Невидимых под моей кровлей!

— Сжальтесь, граф, сжальтесь! Неужели вы не видите, что я готов умереть за вас, что я рад отдать всю жизнь своему благодетелю! — рыдая, восклицал Красный Капитан.

При

виде этого непритворного отчаяния Оливье сразу успокоился: он почувствовал, что в жизни этого человека есть какая-то тайна и что прежде, чем его осудить, надо его узнать. Протянув ему чистосердечно обе руки, он сказал:

— Я чувствую, что могу пожать вашу руку, чувствую, что вы много страдали и отчаяние ваше непритворно! Я верю, что вы любите меня… успокойтесь же и пойдемте отсюда: нам с вами неудобно говорить здесь!

Разговор этот происходил в отдаленном углу столовой; но никто ничего не заметил, так как за громким и веселым смехом и говором рабочих прииска, оставшихся завтракать после похода к нготакам, ничего не было слышно.

— Пойдемте, друг мой, — сказал Оливье, делая ударение на последнем слове, — нам с вами надо поговорить с глазу на глаз… Но если бы это не было вам неприятно, я бы очень желал, чтобы при нашем разговоре присутствовал мой верный друг Дик, от которого я не имею никаких секретов! До сего момента он всегда поддерживал меня, ободрял и защищал в борьбе против Невидимых, он сделал меня миллионером, поделившись со мной этим прииском, и ему, вероятно, показалось бы странным, если бы мы с вами стали говорить о столь важных делах, не пригласив его участвовать в нашем разговоре.

— Ваше желание для меня закон, — отозвался капитан, — кроме того, я сам того мнения, что ввиду серьезных решений, к которым мы должны прийти, разумные советы вашего друга могут нам быть весьма полезны!

В это время Дик оживленно разговаривал в саду с каким-то туземцем.

— Лоран, — обратился граф к своему слуге, — предупреди Дика, что мы ждем его в библиотеке! — С этими словами Оливье повел капитана в комнату первого этажа, служившую библиотекой.

Не прошло и пяти минут, как дверь порывисто распахнулась, и в комнату ворвался Дик вне себя от гнева и негодования, с глазами, полными слез.

— Оливье, — крикнул он с порога, — наш старый друг Виллиго, мой верный товарищ и брат, и молодой Коанук умирают в своей хижине!

— Виллиго… Коанук… умирают! — воскликнул Оливье, не веря своим ушам.

— Да, они вернулись сегодня ночью, — продолжал канадец уже грозно, многозначительно глядя на Красного Капитана, — у обоих грудь пробита револьверной пулей. Они ползли по кустам, с каждым шагом истекая кровью, поддерживая друг друга, чтобы добраться до своего жилища.

— Подло подстреленные в спину, потому что ни один человек не посмел бы напасть на Виллиго открыто! — воскликнул Оливье.

— Нет, не в спину, а прямо в грудь, —

мрачно возразил Дик. — Наши бедные друзья были вооружены только одними бумерангами и не ожидали предательского выстрела. Но они будут отомщены, — добавил канадец, — они успели назвать своего убийцу.

При первых словах Дика Джонатан Спайерс побледнел. Так, значит, эти туземцы, хотевшие заманить его в западню, не умерли; у них хватило сил выплыть из озера и добрести до своей деревни!

В первый момент капитан не испытывал ничего, кроме некоторого удивления, но последние слова Дика, сказанные вызывающим тоном угрозы, взорвали его… Еще минута, и он вскипел гневом.

— И кто же этот убийца? — спросил Оливье, слишком взволнованный этой вестью, чтобы обратить внимание на угрожающие взгляды Дика по направлению капитана.

— К счастью, он в наших руках! И мы скоро расправимся с ним! Этот убийца подлый шпион, злоупотребляющий нашим гостеприимством…

— Берегитесь! — крикнул Красный Капитан, побледнев от сдерживаемого бешенства. — Меня зовут Красным Капитаном, и я не поручусь за себя.

— Вы видите, Оливье, — проговорил Дик с величайшим спокойствием, — убийца сам себя выдал.

— Как? Вы?.. Вы! — воскликнул Оливье с глубоким огорчением.

— Пусть он примет законное воздаяние! — сказал канадец и хлопнул два раза в ладоши.

В тот же момент в комнату ворвалось десять человек приисковых рабочих, вооруженных револьверами.

— Схватить этого человека! — приказал Дик.

— Первый, кто подойдет, будет убит! — заревел капитан, выхватив свой револьвер, который он постоянно носил при себе, и задвинул себя столом.

Рабочие замялись.

— Трус, — крикнул капитан Дику, — других натравливаешь, а сам не смеешь взять меня!

В один момент Дик выхватил револьвер у первого ближайшего рабочего и одним прыжком подался вперед, но Оливье обхватил его обеими руками поперек тела.

— Благодари этого благородного юношу, который защитил тебя своею грудью, не то тебя теперь уже не было бы в живых! — мрачно проговорил Дик.

— Благодетель мой, спаситель мой! Клянусь вам честью, мне не в чем себя упрекать… Выслушайте меня, молю вас!..

— Оставьте нас, — сказал Оливье, обращаясь к рабочим, — я за все отвечаю!

Смущенные решительным видом капитана, они поспешили уйти.

— О, благодарю вас, граф! — воскликнул Джонатан Спайерс. — Вы положили конец сцене, после которой оставшиеся в живых предавались бы самому горькому отчаянию, быть может, всю свою жизнь! Вы увидите, что я заслуживаю вашего уважения, только вашего, потому что ничьим другим я не дорожу!

Последние слова были брошены по адресу канадца, что тот прекрасно понял.

Видя, что граф берет сторону убийцы честного вождя, канадец, возмущенный этим до глубины души, не мог удержаться, чтобы не воскликнуть: