Пожиратели огня (худ. В Слаук)
Шрифт:
Дэвис был превосходный лейтенант, знающий свое дело, свято помнящий свой долг и беззаветно смелый, но это был не такой человек, какой требовался для поддержания дисциплины на судне в отсутствие капитана, особенно на таком исключительном судне, как «Римэмбер», где люди подолгу принуждены были оставаться без света, без солнца, без всего, что может разнообразить жизнь на судне. При таких условиях нужен был человек строгий, но вместе с тем и обходительный, который мог бы поддерживать свой авторитет одновременно и строгостью, и расположением подчиненных к себе.
Упомянутые 24 часа прошли, а капитан еще не вернулся, Холлоуэй и остальные механики стали ночью
Было около пяти часов утра.
Заговорщики подошли уже к самым дверям каюты Дэвиса, как вдруг ощутили легкое содрогание судна, как будто оно собиралось тронуться с места. Холлоуэй, шедший впереди, остановился; «Римэмбер» снова дрогнул, и привычные моряки на этот раз несомненно почувствовали, что судно снялось со дна и постепенно подымается на поверхность. В этот момент распахнулась дверь, и на пороге показался Дэвис.
— Что тут происходит? — спросил он. — Что вы здесь делаете? — строго и повелительно спросил он механиков.
— Мы пришли предупредить вас, лейтенант, что «Римэмбер» снялся!
VI
Шар Джильпинга. — Военная хитрость. — Амутов. — Лев и лисица.
Первые признаки зари начали появляться на небе, когда Джильпинг громовым голосом крикнул: «Отдать причалы! Все отдать!» Приказание было выполнено с таким проворством, что маленький шар разом, почувствовав свободу, тотчас же стал подыматься. Громкое «ура» приветствовало этот результат стараний Джильпинга.
После первого подъема, всего на высоту нескольких метров, шар как бы судорожно вздрогнул; канаты и даже самая ткань его как будто натянулась вследствие тяжести, которую им приходилось выдерживать; это продолжалось всего одну секунду, но капитан побледнел как полотно.
Что, если канаты не выдержат или шар лопнет? Эта мысль молнией обожгла его мозг, и он чуть было не упал в обморок. Но его решение было принято: если несчастье случится, он моментально кинется в озеро и исчезнет с лица земли. Но вот шар снова стал медленно подыматься с быстротой, приблизительно один метр в секунду, быстротой, постепенно уменьшающейся вследствие убыли газа, но, по расчетам Джильпинга, все-таки должен был подняться на нужную высоту.
Вдруг Джонатан Спайерс громко и радостно воскликнул и, закинув руки вверх над головой, кинулся в озеро, завидев под водой очертание своего судна. Проникнуть в него тем же путем, каким Иванович выбрался из него, было делом одной минуты, а затем «Римэмбер», управляемый капитаном, поднялся до ватерлинии и подошел к набережной. Верхний палубный люк раскрылся, и Джонатан Спайерс вышел на палубу, окруженный всем своим штабом. Легкий утренний ветерок донес до его слуха приветственные возгласы графа и его друзей, следивших за всеми перипетиями подъема «Римэмбера» с лесистого холма, где он их оставил.
— А теперь, друзья, — сказал Джонатан Спайерс Джильпингу и другим собравшимся на берегу, — спешите как можно скорее в лес к графу; с этой естественной обсерватории вы сумеете, ничем не рискуя, присутствовать при последнем действии этой страшной драмы. Час возмездия пробил для «человека в маске»! А пока мы снова уйдем на несколько метров под воду, чтобы он не увидел нас раньше времени!
— Не нужно ли кому-нибудь из нас остаться здесь, в кустах, чтобы предупредить
— Нет, посредством двух превосходных рефлекторов я могу наблюдать весь горизонт, держась между двух вод. Уходите скорее, вы едва успеете укрыться от опасности!
Сказав это, Джонатан Спайерс срезал канаты, прикреплявшие шар к «Римэмберу», затем с помощью людей своей команды сбросил кольца в озеро, так как теперь они могли только стеснять судно во время маневрирования в воде и в воздухе.
Однако «человек в маске» все еще не показывался, хотя все уже было готово для его встречи: в каждом кусте и за каждым деревом скрывался нагарнукский воин, а все европейцы собрались на лесистом холме, где граф и его друзья провели ночь.
Когда Джон Джильпинг с остальными прибыл сюда на своем возлюбленном Пасифике, то был встречен, как триумфатор, и только появление на горизонте двух темных точек прервало ряд громких приветствий по его адресу. Эти две темные точки были «Лебедь» и «Оса», являвшиеся сюда, чтобы довершить дело уничтожения, начатое вчера. Иванович удалился ночью только для того, чтобы зарядить аккумуляторы и дать нужные наставления Амутову, которому он поручил управление «Осой». Из осторожности он направился на территорию нготаков, своих союзников, чтобы не рисковать быть захваченным врасплох: он опасался, что капитан Спайерс предпримет что-нибудь, чтобы вернуть себе хоть одно из своих малых судов, не имея возможности пользоваться большим.
Всего несколько часов назад он еще видел «Римэмбер» на дне озера, и ничто не давало ему повода думать, что за это короткое время положение вещей могло хоть сколько-нибудь измениться.
Уверенный в успехе своего предприятия, Иванович отдал своему лейтенанту, то есть Амутову, самые несложные приказания, а именно: следовать за ним и во всем подражать его действиям.
Прежде всего, он намеревался окончательно уничтожить жилой дом Франс-Стэшена, а также магазины и другие строения Лебяжьего прииска, а затем, если кто-либо из обитателей уцелеет, он станет преследовать их одного за другим, пока не останется в живых ни одного европейца. Двух человек особенно преследовала его ненависть: графа д'Антрэга и Джонатана Спайерса, а между тем он знал, что вместо того, чтобы бежать, эти люди будут стоять в первых рядах защитников. Покончив со своими личными счетами, он обещал своим союзникам нготакам истребить и стереть с лица земли деревни нагарнуков и помочь им истребить их врагов, всех до последнего.
Ввиду этого нготакская армия подошла к границе своей территории, чтобы присутствовать при истреблении всех белых, за исключением кобунга, которого они просили пощадить.
Но Иванович ничего не обещал: разве он мог что-нибудь сделать, если этот кобунг будет находиться в момент разряда электричества в районе его действия?
Подойдя на расстояние полуверсты от дома Франс-Стэшена, оба воздушных судна спустились на землю, и Иванович с несомненным издевательством отправил к неприятелю парламентера-туземца с предложением всем белым сдаться на его милость, причем всем им обещал жизнь, за исключением троих, имена которых будущий победитель не пожелал назвать. Но посланный вернулся обратно со следующим надменным ответом: «человеку в маске» дается 10 минут, чтобы вернуть оба судна, похищенные им, их настоящему владельцу и объявить себя его пленником, после чего он будет расстрелян, как солдат, вместо того чтобы быть повешенным, как лесной разбойник!