Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие
Шрифт:
Когда у Белинды есть цель, она не мешкает. Она вернулась с письменными принадлежностями раньше, чем я закончил инвентаризировать улучшения в состоянии Морли.
– Я принесла побольше бумаги. Я еще напишу отдельное письмо, чтобы Синдж передала его Джону Растяжке. Возможно, мне придется заключить субподряд.
Она была в красной зоне [2] . Кому-то сильно не поздоровится. Я надеялся, что этот «кто-то» будет не она. И не Морли. И особенно не я.
– Я тоже должен послать записку – Тинни.
2
Красная
Я действительно написал записку. И как только закончил, она показалась мне такой поверхностной, что я ее не отослал. Тинни знала, что происходит. Что бы я ни написал, это не изменит ее мнения.
Моя дражайшая стала упорствовать в своем агрессивном поведении. Придя к какому-то умозаключению, она не позволяла фактам становиться на ее пути. Друзья считали, что в этом виноват я. Меня и Тинни связывала долгая история. Когда я стоял на задних лапках, она сворачивала агрессию. Кое на что я закрывал глаза, потому что так с ней было легче ладить.
Сейчас мне полагалось охранять того, о ком было неизвестно, что он жив и находится в тайнике, где никто не подумал бы его искать. Человек, спроектировавший это убежище, потерпел крах. Кто-то уже попробовал влезть через окно. Охранник лишился жизни. А потом, не прошло и часа после отъезда Белинды, в комнату легкой походкой вошел тот, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть.
Со мной были Ди-Ди и Краш. Ди-Ди обожающе смотрела на Морли слишком юными глазами, в то время как Краш строила злые козни, замышляя обскакать маманю, как только Морли очнется.
Я уже попадал в странные ситуации, но не такого рода, когда мать выглядит младше дочери и ведет себя соответственно, при этом обе они из профессионального эскорта, неистово соперничают друг с другом и отчаянно ждут позитивных отзывов от человека, права на которого предъявила плохая женщина, стоящая куда выше их в пищевой цепочке.
Когда я закончил наглухо заколачивать окно, за моей спиной раздалось:
– Превосходно, Гаррет. Хорошо поработал.
Я услышал мягкую поступь по ковру в коридоре. Обернулся.
Вошел директор собственной персоной. Дил Шустер. Ужасный быстрый меч закона. Постаревший и более утомленный, чем в нашу последнюю встречу. Я слышал, он больше не покидает Аль-Хара. Слишком много аутсайдеров жаждали переломать ему кости.
Он был невысоким и неказистым. Когда-то по его семейному древу взобрался наглый гном, сорвавший запретный плод. Примесь крови других рас проявлялась в течение нескольких поколений.
Шустер – чрезвычайно эффективный. О его появлении предупредил лишь шорох обуви по ворсу ковра.
Он осмотрелся и заметил:
– Примерно то, чего я и ожидал. Вы, леди, кончайте свое дело и уходите.
Они понятия не имели, кто перед ними.
– Все в порядке, – сказал я. – Это не враг.
Нахмурившись,
Шустер осмотрел Морли:
– Трудно поверить.
– Кому угодно может не повезти. Что привело тебя сюда? Как снег на голову.
– Надежда, что могу разузнать нечто полезное, чтобы справиться с проблемой, которая не дает мне покоя почти с тех пор, как ты выбыл из игры.
Его тон и манеры были небрежны. Когда я видел его в последний раз, он не казался таким спокойным.
– Ты хоть понимаешь, где находишься? В чье заведение явился без приглашения?
– Не это меня заботит. Сейчас ее и мои интересы совпадают. В будущем я, вероятно, накрою ее.
– Хорошо иметь подобную уверенность. Но вам, сэр, суждено умереть молодым. И когда это случится, не поверишь, что такое могло произойти с тобой.
Шустер не был ни огорчен, ни сконфужен. Я почувствовал к нему жалость. А еще я сам не знал, о чем говорю.
– Ты, Гаррет, давно отстранился от дел. Парадигмы изменились.
– Много убитых и раненых? Большой ущерб собственности?
Я не знал, что такое парадигмы. И, судя по виду директора, он вряд ли это объяснит.
– Рад за твоих ребят, Шустер. Но почему вы возникли сейчас именно здесь?
– Давай заново приспособимся друг к другу и проведем переоценку. В данный момент меня не интересует, как мистер Дотс распорядится своей жизнью. Я даже не заинтересован в шкуре мисс Контагью. Я заинтересован в том, чтобы вступить в контакт с кем-то или чем-то, ответственным за состояние мистера Дотса.
– Это почему?
– Я поклялся защищать короля и Карентийскую корону. Что-то собирается напасть и на то, и на другое. Твой друг мог случайно наткнуться на это «что-то».
Итак. Шустер почувствовал угрозу, потому что не знал всего, что происходит в нашем изумительном городе.
Мы поговорили, сделав мало умозаключений. Полчаса спустя расстались, и я решил, что ни один из нас не извлек пользы из этой беседы. Но потом я осознал, как сильно утратил былую форму. Шустер намотал на ус очень многое, слушая то, чего я не сказал. И не спрашивая меня о том, что он узнал от Джимми Два Шага. Мне следовало бы раньше догадаться, хотя я и отсиживался здесь, не видя никого из внешнего мира, кроме Белинды.
Коротышка заглянул меж занавесок моих грез.
Получив передышку, я расслабился настолько, чтобы понять, что Шустер приходил забросить удочки. Он жаждал информации о чем-то, что глубоко его тревожило, – и я не помог ему, несмотря на свою откровенность.
Команда Шустера покинула «Огонь и лед» поэтапно, бдительно охраняя директора. Так сказала Краш, которая принесла ланч, как только жуткий коротышка ушел.
Я ненавидел себя за свою идиотскую реакцию на девушку ее возраста – и в то же время чувствовал боль, потому что девушка ее возраста считала парня моего возраста просто скверной шуткой. Но она могла смотреть глазами с поволокой на Морли Дотса, почему-то полагая чудесным то, что меняет подгузник большому мальчику, темному эльфу, который, вообще-то, куда старше меня.