Позывной Ковчег. Книга первая. На этой стороне границы
Шрифт:
До этого Саша почти не обладал сексуальным опытом, если, конечно, не считать Тосю – его школьную любовь, которая в конце 10 класса один раз позволила себе и Саше физическую близость, а затем сделала вид, что ничего не было. Как он ни пытался, все равно не смог понять мотивацию и логику Тосиного противоречивого поведения.
А сейчас Александр почти влюбился в Ирину, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы ее добрые подруги совершенно бескорыстно не поинтересовались у Саши: а знает ли он, что Ирина не ему одному предоставляет
Окончательно разочаровавшись в женщинах, Александр немного помучился, да и последовал совету Карлсона, согласившись, что это все – «Пустяки, дело житейское».
Ночью Саше приснился сон, как он, будучи маленьким мальчиком, бежит через дорогу на остановку автобуса, вдогонку за убегающим отцом. В его сне мужчина запрыгивает в отъезжающий автобус, а Саша запинается и падает на проезжую часть.
Александр проснулся в холодном поту и с сильной головной болью.
Утром он пересказал сон своему лечащему врачу.
– А как было на самом деле? – спросил врач.
– На самом деле я бежал за чужим мужчиной, а в момент падения отец, который все это время быстро шел рядом, подхватил меня на руки и донес до машины, на которой мы потом доехали домой.
– Интересные ассоциации. А отец жив? – уточнил врач.
– Нет, он трагически погиб, когда мне было 12 лет, – ответил Александр.
– Я почему-то так и подумал, – задумчиво произнес лечащий врач и быстро принял правильное решение отправить Сашу к доктору-психиатру.
Психиатр отнесся к Сашиному рассказу очень серьезно. Предварительно он спросил Александра:
– А это вас, дружище, сильно беспокоит? – и, получив в ответ уверение, что совсем не беспокоит, вынес свое медицинское заключение: – Голова, дружок мой, дело-то, в общем, темное, малоизученное. А ваше сотрясение мозга после контузии еще и не такое может выдавать. Конечно, если вы не пытаетесь таким образом комиссоваться из армии.
– Нет, доктор, не пытаюсь. Я просто такие сны раньше не видел, вот и посоветовался с лечащим врачом, – поспешно оправдался Александр.
– Да, батенька, я и подумал, что вряд ли бравый молодой лейтенант будет так глупо косить от службы. И, кстати, если это не секретные сведения, при каких обстоятельствах вас контузило? – закончил вопросом свою речь доктор-психиатр.
Саша подумал и ответил:
– Нет, не секретные, это я с сарая упал. А что?
– Нет, все нормально, проверял вашу адекватность. Все хорошо, вы можете идти.
Александр ушел в некотором раздумье, а увидев проходящую мимо медсестру, спросил:
– Извините, а в каком звании наш доктор-психиатр?
– Доктор медицинских наук, полковник медицинской службы, – прозвучало в ответ.
Ночью Саше опять приснился отец. Он конопатил большую деревянную лодку. Дело происходило ранней весной или поздней осенью. Маленький Саша был одет в осеннее пальто и сапоги, а отец в одной рубашке, с папиросой в зубах, заделывал щели в днище
Днем Александр хотел позвонить матери и рассказать ей о своих снах, но, испугавшись, что сможет наболтать лишнего, передумал.
На душе была пустота.
– Последствия контузии, – догадался Саша и, выловив вечером Ирину, пригласил ее к себе в номер.
Ирина, совершенно счастливая, ушла поздно ночью.
– Идеальное лечение, – понял он после ее ухода.
Глава 4. Коля Бергер. Дорога в «Ковчег»
Десятый класс закончился. Выпускные экзамены Коля сдал на отлично, а Таня – на хорошо, так как больше думала о свадебном платье.
Они поженились в конце июня.
Татьяна подала документы в МГУ, а Николай поехал поступать в Серпуховское высшее военное командно-инженерное училище.
– Абитуриент Николай Бергер для прохождения приемной комиссии прибыл! – бодро отрапортовал Коля, войдя в аудиторию, где за столом сидели минимум три генерала и несколько полковников.
– Бергер, говоришь, – чуть нахмурился генерал. – А что у товарища Бергера с оценками? – ни к кому не обращаясь, спросил он.
– Средний балл из школы: «четыре и восемь». Вступительные все на отлично, – доложил секретарь приемной комиссии.
– Ну что ж, товарищ курсант, поздравляю вас с поступлением в наше орденоносное командно-инженерное училище. Зачислить его в первую роту и назначить комсоргом. Готов, курсант?
– Готов, так точно!
– Молодец!
Первые три курса Николай прожил на казарменном положении, а по выходным, как женатика, его отпускали на сутки домой, и лишь начиная с четвертого курса, он получил разрешение на проживание дома. От Серпухова до Москвы электричка доезжала за два часа.
Учеба, наряды, караулы. Общеизвестно, что на флоте молодые воины, в силу своей неопытности, часто бывают объектом насмешек и шуточек со стороны старослужащих товарищей. Как оказалось, и в сухопутных военных училищах курсанты старших курсов, да и не только они, тоже не прочь повеселиться.
Телефонный звонок у тумбочки дневального по роте вывел курсанта Бергера из коматозного состояния. Дело было в понедельник, в прошлую ночь они с Татьяной почти не спали, и Николай боролся со сном из последних сил. Краники были надраены, шинели и табуретки выровнены. Тумбочки под тапочками или наоборот, как там надо, я уже забыл.
– Дневальный по роте курсант Бергер, – представился он в телефонную трубку.
– Помощник дежурного по училищу капитан Гыр-гыров. Вы почему, товарищ курсант, все еще не отнесли зубные щетки в санчасть на дезинфекцию, быстро исполнять…