Позывной «Пантера»
Шрифт:
Разворачиваться не было времени, Марк не видел, что делает за его спиной Шарипов: колеблется, выбирая между автоматом или пистолетом, или же принял решение и жмет на спусковой крючок. Единственный вариант – резко податься назад. И не останавливаться, отталкиваться ногами, давить на противника, пока он не упрется в стену или не упадет. И то и другое хорошо. Но прежде Марк умудрился толкнуть ногой свободное кресло, которое едва не сбило с ног Сулеймана Арсаева, замершего у балкона.
Шарипов никак не ожидал нападения – вначале на Асланбека, который с колен заваливался на бок, а потом
– Лейла! – Сергей боялся подавиться ее именем. – Не шевелись!
Еще два выстрела. В падении точной стрельбы не получилось, одна пуля прошла мимо Сулеймана на уровне живота, другая просвистела над его головой.
– Замри, Лейла! – Марк стал заваливаться на бок, в сторону женщины. Точнее, Шарипов, наконец-то показывая себя настоящим бойцом, попытался в броске перекинуть противника через себя. Но для хорошего броска у него не было опоры – Сергей продолжал давить на него, отталкиваясь от пола ногами. И стрелять по Сулейману, который поднял пистолет на уровне плеч...
А в спину больно давил автомат, висевший на груди Шарипова. Хорошая боль, приятная. Чтобы выстрелить из «калаша», Исе придется столкнуть с себя противника.
Марк потерял ориентацию: что за спиной – голая стена или софа? журнальный столик? стул?
Еще два выстрела по Сулейману. Один снова неудачный, ибо предположения Марка оправдались: Шарипову под колени попался стул, который и помог ему бросить противника через себя. Но Сергей в последний момент отпустил левую руку, поддерживающую рукоятку пистолета, и с одной руки точно попал Сулейману в голову.
Невероятный выстрел, результата которого Сергей не видел. Он больно ударился о край деревянной спинки софы; не видел и свой «вальтер», который выронил Шарипов. Сейчас они поменялись местами: в нижнем партере, причем позиция Марка невыгодная. Он обеими руками был вынужден опираться о пол. Подними он руку с пистолетом для выстрела, и громила Шарипов – судя по всему, классный борец, – проведет очередной прием. Уже приступил к его проведению, чуть поддернув Марка к себе.
Сергей прочитал его намерения как с листа: он резко распрямил ноги и вытянул руки вперед, камбалой распластавшись по полу. Чтобы поднять его с такого положения, Шарипову придется потрудиться.
Свободной рукой Сергей дотянулся до ножки софы, невероятным усилием рванул ее на себя. Софа осталась на месте, но подалась вперед ее выдвижная часть. Как таракан, перебирая ногами, Марк менял положение тела, буквально заползал под софу, прекрасно отдавая себе отчет, что в определенный момент сможет произвести выстрел, а Шарипов – нет. В любом случае Марк опередит его на секунду-другую. Один так или иначе выигрывал мгновения, а другой терял их. Главное, не поменяться местами, не дать перевернуть себя, залезть хоть под плинтус, но высвободить руку.
Тяжелая ситуация. В любую секунду на помощь Шарипову мог подоспеть Сулейман. Асланбек, получивший тяжелый удар в переносицу,
Быстрый взгляд через плечо – свое и противника. Сулеймана нет. Пригнулся? Нет. Если только рухнул. Неужели попал? На отлете руки в одну сторону, а тела – в другую? Фантастика!
Все, Марк наконец-то вытянулся вдоль софы, на треть скрываясь под ней. Теперь Шарипову придется переворачивать его вместе с диваном. И не успеет он, нет, не успеет вскочить и взять автомат на изготовку. Тут он не угадал.
Рука Марка ушла в пыльное пространство, пальцы отпустили пистолет лишь за тем, чтобы взять его обратным хватом и произвести пару выстрелов вслепую: в плечо, ногу, в бок – куда попадет.
Он готов был спустить курок, но в это время позади раздался один выстрел, потом второй, третий. Сергей ни на миг не усомнился, что стреляет по нему Сулейман, даже определил по звуку свое любимое оружие.
«Сказал же ей, чтобы сидела и не шевелилась».
...Когда Марк высвободился из-под трупа Шарипова, увидел Лейлу. Бледную как смерть. С посиневшими губами. С «вальтером» в руке.
3
У Марковцева, впрочем, как и у Лейлы с дочерью, было максимум десять минут. Пока не приехала милиция, им нужно было убраться из квартиры. Прокуратура рядом, но там вряд ли кто-то расслышал выстрелы; да и на вызовы прокурорские работники не выезжают. Пока Лейла собирала в сумку самое необходимое, Сергей осматривал тела бандитов. И начал с Асланбека.
Ударил он его рукояткой пистолета от души, с хорошим замахом по широкой дуге. Кровь из рваной раны перестала хлестать, сейчас на пол стекал тонкий пульсирующий ручеек. Фактически Асланбек был мертв: глаза замутнены, зрачки широко открыты, ресницы не моргали, а конвульсивно сокращались, язык прикушен.
Именно эти глаза, с широко распахнутыми зрачками, казавшиеся совсем черными, принудили Марка вспомнить фото, которое он рассматривал в кабинете Николая Крепышева, и ориентировку на полевого командира Асланбека Давкаева, последователя идеологической школы Мустафы Джафаля. На снимке глаза Асланбека казались бездонными, мертвыми, как в данную минуту.
Неужели это он?
Во время отвлекающего маневра Марк, хоть и не спускал глаз с Асланбека, все же не мог держать в голове еще и ориентировку на полевого командира. И вообще встретить его так скоро и в такой обстановке казалось немыслимым.
Лоб низкий, брови широкие, щеки впалые – действительно впалые, а лицо не кажется таким широким, как на фотографии.
Марк перевернул Асланбека, задрал на нем кожаную безрукавку и высвободил из брюк рубашку. Если это действительно Давкаев, в банде которого находился Пантера, то можно вначале удовлетворенно потереть руки, а потом в досаде начать ломать пальцы. За смертью Асланбека могла последовать расправа над Пантерой. И ничего нельзя поправить. В банде Асланбека, по самым скромным подсчетам, полста человек, они под руководством Джавгара Аль-Шахри, имеющего связи, в том числе и в силовых структурах Дагестана, весь город поставят на уши. Исмаиловых придется уводить, и уводить далеко – поиски бандиты начнут именно с эксперта-криминалиста.