Позывные — «02»
Шрифт:
— Нет, начальник. Эти речи не про меня. Я раскололся, но чтоб мое нутро вам открыть… Как со мной обойдетесь — вам решать. А дальше я не ездок. И время зря не тратьте. Точка.
— Какая ж точка, когда мы диалог только до половины довели.
— Я свое сказал.
Дверь из комнаты распахнулась.
— Ну, и прост ты, Дима! — в сердцах крикнула мать. — Тебе же русским языком сказывают: для него лучше будет. Да не спрашивайте вы его. Я знаю! У Верки Федотовой он скрывается! Была она тут с ним. Я и смекнула!
Дмитрий побагровел.
— Ты
— Вы как себя ведете? — грозно спросил участковый.
— Сами уладим! — грубо ответил Дмитрий, все еще не отпуская ручку двери, из-за которой доносился голос матери. Она повторяла ту же фразу насчет Федотовой. — Не ее ума дело!
— Да она верней тебя, дурака, рассуждает! — произнес участковый, пытаясь отстранить Дмитрия от двери.
— Ладно. На этом пока закончим, — решил Гонтин. И обратился к участковому: — Возьмите с него расписку о невыезде. А нам надо ехать…
Как потом выяснилось, с Верой Федотовой Эльдара познакомил тот же Валентин Мохнатый, что свел и Дмитрия с племянником Галии Муслимовны.
«Валька» отбывал срок заключения за квартирные кражи вместе с Остапчуком. Покинув исправительно-трудовую колонию, он никак не мог решить для себя: то ли ему бросить свои прежние дела, то ли стать вором «в законе». Старые друзья не давали о себе забыть. Один из них и представил ему «правильного» человека, с которым не пропадешь и у которого связи «от Еревана — до Магадана», — Эльдара Гильмутдинова. Копна кудрявых смоляных волос определила и кличку «своего парня» из Батуми. «Черный» — так его прозвали друзья.
Мало что конкретного знал о нем Валентин Мохнатый. Именно его почему-то не посвятили в дела Черного. Он только выполнил просьбу Эльдара и познакомил его с «крепким мужиком» Дмитрием Остапчуком. Он же привел Эльдара на квартиру к молодке-вдове, у которой можно было бы поселиться в качестве квартиранта или… «официального» жениха, то есть неофициального мужа.
Вера — крупная, сильная женщина, с румянцем во всю щеку — работала официанткой в одной из столовых Чирчика. Жила в маленьком дворике, оставшемся в наследство от мужа, с которым прожила пять лет и который скончался сорока лет от роду; из них двадцать лет пил горькую. Был у нее мальчишка лет семи, тихий, незаметный, похожий на отца, как две капли воды.
Валентин давно знал Веру. Когда-то, лет десять назад, познакомился с ней на танцах в парке. Нравилась она ему, но он для нее интереса не представлял. Так она ему как-то сказала. Потом, при встречах, справлялся, как живет, счастлива ли. И считая, что сам женился неудачно, каждый раз говорил: «Скажи только, Верка, — и я оторвусь от своей». — «Нет, — отвечала она. — Не судьба нам. Может, и была б я счастлива с тобой, может, и твоя жизнь не искривилась бы, да не судьба, видно».
Высокий, красивый,
«Черный» частенько появлялся у нее, жил по нескольку дней, исчезал, снова приезжал, забрасывал Веру дорогими подарками, не забывая побаловать чем-то приятным ее сына. Тот быстро привязался к дяде Эльдару. С визгом кидался ему на шею, когда «квартирант» появлялся в дверях.
Во дворике очистили площадку для «Жигулей», и там стояла машина, когда Эльдар наведывался к Федотовым.
В последний раз он прикатил в конце марта. Накрыл «Жигули» брезентом и больше не садился в машину.
— Пока нельзя… — только и объяснил хозяйке.
Он никогда не рассказывал о своих делах. А она, видя, что ему не хочется беседовать на эту тему, не задавала лишних вопросов. Для нее важно было только то, что он — рядом, что он считает ее дом своим.
В тот день Эльдар вернулся из какой-то недельной поездки. Обнял ее, назвал «родной женушкой». Покружил по комнате мальчика.
— Получай! — вручил ему трактор, работающий на батарейке. — Понимаешь, брат, батареек в магазине не было. Но я достану.
Кто-то громко постучал в калитку.
Эльдар выглянул в окно. Вера пошла посмотреть, кто пришел.
Она увидела Валентина, непохожего от волнения на самого себя.
— Сейчас Митька у меня был! — выпалил он, тяжело дыша, видно, запыхался, далеко бежал. — Сказал: были у него! Черный, говорит, на крючке! Пусть сматывается!
— Кто был?! — ничего не понимая, переспросила Вера.
— Скажи Черному, ну, Эльдару своему, — бежать надо! Все! — и быстро пошел прочь, не оглядываясь, не желая привлекать внимание соседей и редких прохожих.
Женщина, охваченная тревогой, вернулась в дом. Но говорить ничего не надо было, — Эльдар все слышал.
— Что же это?! Куда ты?!. Не смогу я без тебя… — горестно сказала Вера, схватив его за руку.
— Оставь! Вернусь я… — сказал он, нетерпеливо отталкивая ее. — Нельзя время терять. Слышала ведь! Потом все объясню. Если спросят, где я, говори — не знаю! И ничего другого. Поняла? — нахмурился Эльдар.
— Как же я теперь?… — всхлипнула Вера. — Напиши или как-нибудь дай знать…
— Вернусь! Не волнуйся! — торопливо сказал. Эльдар и выскочил во двор.
Суетясь, оттащил в сторону брезентовую накидку. На площадке стояли чистенькие, красного цвета «Жигули». Другой был и номерной знак.
Отворив ворота, прощально махнул рукой женщине и стоявшему рядом с ней мальчишке, сел за руль и включил зажигание.
Уже выезжая, Эльдар заметил в конце улицы милицейскую машину. Понял: это по его душу. Стремительно вырулил на дорогу и нажал на «газ».
Поток встречного транспорта не давал ему развить скорость, и через несколько минут милицейский УАЗ оказался рядом.