Прах и тлен
Шрифт:
— Да, он хотел…
— Я вижу, что ты думаешь, бро, — сказал Джей-Дог.
— А я нет, — резко заметила Никс. — И кто такой Белый Медведь?
Доктор Скиллз поморщился.
— Белый Медведь — это очень большой и очень плохой амиго. Хуже плохого. Даже в Лашмидоуз говорят о том, что он перестраивает империю Маттиаса. У него люди повсюду. Сегодня мы видели дюжину, но держались подальше.
— Мы мирные граждане, — сказал Джей-Дог.
— Маттиас?.. Боже… — выдохнула Никс, прикрывая рот рукой.
— Белый Медведь не друг Быстрому Томми, и это точно, — продолжил доктор Скиллз. — Я думаю, что Том может и не знать, что тут бродят бандиты Медведя. Особенно если он пришел
— Нам нужно найти его! — объявил Бенни, делая решительный шаг на запад.
— Стой! Без вариантов, чувачок, — сказал Джей-Дог с ухмылкой. — Вы двое пойдете в Вавону, как и сказал твой брат. Мы со Скиллзом найдем кахуну.
— Ни за что! — огрызнулась Никс. — Вы же не думаете, что мы…
— Будете держаться подальше от неприятностей? Да, думаем. Если мы потащим вас на битву с Белым Медведем, Быстрый Томми нас поджарит.
— Мы сами справимся, — настаивала Никс. — Том нас тренировал и…
Доктор Скиллз широко ей улыбнулся.
— Уверен, ты страшна, как тигровая акула, рыжая, но дело и в скорости. Мы повеселимся, как банши. У нас есть трюки, и, поверь мне, ты их не знаешь.
Джей-Дог кивнул:
— Нужно поймать монструазную волну, копаешь?
— Но… — начал было Бенни, но не договорил, так как, не добавив больше ни слова, Джей-Дог и доктор Скиллз развернулись и побежали по дороге. Они бежали с легкой грацией атлетов. Бенни знал, что они с Никс не справятся с такой скоростью.
Никс сделала несколько шагов за ними, но скорее из-за раздражения, чем из-за надежды догнать их. А потом она повернулась к Бенни, уперев кулаки в бока.
— И что нам делать?
Бенни вздохнул и поправил перевязь боккэна.
— Думаю, нужно идти в Вавону. По крайней мере, там будет безопасно. — А потом добавил: — Чувиха.
Никс засмеялась, и этот смех стоил любого домашнего уюта. Они повернулись и направились по дороге в Вавону.
Том говорит, что зомы двигаются быстрее или медленнее, в зависимости от того, как давно они восстали и на каком они этапе разложения. Я посмотрела в нескольких медицинских книжках (и, конечно же пытала этим доктора Гуриджале. Думаю, он считает меня странной).
Alogor Mortis (посмертное охлаждение, с латинского algor — холод, mortis — смерть): процесс, через который тело проходит после смерти, во время которого тело охлаждается до температуры окружающей среды. Температура падает примерно на 1–1,5 °C в час.
Rigor Mortis (буквально «трупное окоченение») — окоченение конечностей, следующее за разложением клеток мышц.
ИЗМЕНЕНИЕ СТЕКЛОВИДНОГО ТЕЛА ГЛАЗА: существует прозрачный гель, заполняющий пространство между сетчаткой и хрусталиком глаза. После смерти уровень калия в этом геле предсказуемо и измеримо увеличивается, что позволяет экспертам-криминалистам использовать его, чтобы определять, сколько времени прошло с момента смерти.
ЭНТОМОЛОГИЯ: насекомые всегда появляются на трупе и важны для процесса разложения.
АВТОЛИЗ (буквально «саморазрушение»): это процесс посмертного разложения клеток.
ГНИЕНИЕ: разложение протеинов анаэробными микроорганизмами, называемыми бактериями гниения.
А
56
Ехать верхом было больно, но Салли справилась. Она подавляла боль, дискомфорт и продолжала двигаться. По извилистой горной тропе за ней следовало четыре лошади, другие фигуры шли по лесу по обеим сторонам дороги. Соломон Джонс шел рядом с лошадью Салли.
Женщина осторожно повернулась и глянула на команду, которую они уже собирали.
Мужчина с бочкообразной грудью ехал на одноглазой теннесийской прогулочной лошади, и звали его Гектор Мехико. У него на шее висело ожерелье из обручальных колец. Он специализировался на работе по упокоению семей. Позади него Сэм «Бандит» Бэшман обсуждал бейсбол до Первой ночи с Пушком МакТигом, гигантским мужчиной в розовом защитном плаще до земли. Через три лошади за ними ехала маленькая темнокожая женщина — ЛаДонна Виллис — и ее сыновья-близнецы Ганнер и Дитер. Близнецы были низкими, но в ширину были почти такими же, как и в высоту, и никто из них не проиграл ни одной битвы никому, помимо друг друга. Были и другие, охотники за головами и охранники торговцев, и, падальщик превратившийся в эксперта по упокоению, — Волшебный Майк.
Команда удивляла Салли. Помимо ЛаДонны и ее сыновей, все были в основном одиночками, как Салли, людьми, предпочитавшими тяжелую жизнь в дикой природе «Руин». Часто единственной их связью с городом был Том. Возможно, немногие из них были приятными, но все были хороши. Они были людьми, которым Том доверял, а это многое значило. Никому из них не нравилось, что он уходит. Никто никогда не говорил, что Том — лидер их банды или любой группы, но всегда подразумевалось, что слово Тома — закон. По крайней мере, для странного сборища бойцов и убийц, следовавших за Салли по холмам.
И никому из них не нравилась идея того, что Белый Медведь пришел и захватил территорию. И так под правлением Чарли было тяжело, потому что Чарли принадлежали все контракты с городом, и тем, кто хотел получить работу, нужно было это делать через него. Чарли всегда брал себе долю. Кажется, Белый Медведь даже хуже. Моложе, больше, злее и, как говорили те, что знавали обоих, — умнее. Белый Медведь был организатором. Такой человек вдохновлял других следовать за собой, одновременно тяжелой рукой правя. Если он крепко встанет на ноги, то все остальные станут прыгать, как только он крикнет «лягушка».
Более того, ходили слухи о Геймленде. Все знали, что он отстроен, но, согласно некоторым слухам, он изменился. Стал хуже.
Мужчины и женщины, идущие или двигающиеся верхом по этому холму, не были фанатами Геймленда. Совсем нет. Он был антитезой свободы, которой они дорожили. И у большинства уже были дети или они потеряли детей в Первую ночь. Геймленд был ужасом, и они все хотели увидеть, как он горит.
Салли ехала вперед, проглатывая боль и выстраивая в голове план. Теперь было важно вовремя найти Тома.
57
Том упал спиной назад в кусты, а оба мужчины все еще цеплялись за него. Он никак не мог избежать удара, но пока они падали, он развернулся бедрами и плечами, чтобы не упасть первым. Они хорошо стукнулись, но Том оказался сверху, Стош упал слева от него, а Рыжий принял на себя весь удар собственного веса и большую часть массы других. Рыжий спиной ударился о камень размером с футбольный мяч, и охотник за головами кричал так громко, что с деревьев вспорхнули все птицы. Вопль был таким истошным, что почти скрыл хруст ломающегося хребта. Его руки опали и отпустили Тома, мужчина лежал, постанывая и умирая, под весом того, кого пытался убить.