Прах к праху
Шрифт:
— Лейтенант Фаулер доложил мне, что сегодня кого-то допрашивали.
— И кого же? Подозреваемого?
Лицо Грира превратилось в каменную маску.
— Я не вправе…
— Она была моей дочерью! — гневно выкрикнул Питер Бондюран, и его голос эхом отлетел от стен зала. Он отвернулся от взглядов присутствовавших и закрыл лицо руками.
Мэр прижала руку к своей пышной груди, словно при виде этой картины у нее защемило сердце.
— Если кого-то приводили на допрос, — сказал Нобл, — то это лишь вопрос нескольких
Грир перевел взгляд с адвоката Бондюрана на супругу адвоката Бондюрана, которая по совместительству являлась его начальницей. Расстроившись, что все возможные пути отступления перекрыты, он тяжело вздохнул.
— Охранник из дома мисс Бондюран.
В этот момент запищал интерком, и Грейс Нобл подняла трубку на другом конце стола.
— Миссис Нобл, к вам сержант Ковач и специальный агент Куинн.
— Пригласи их войти, Синтия.
Ковач показался в двери еще до того, как мэр закончила предложение, и словно в прицел снайперской винтовки уставился на Бондюрана. Питер выглядел еще более худым и осунувшимся, чем накануне. Он посмотрел на Ковача с явной неприязнью.
— Сержант Ковач, агент Куинн, спасибо, что присоединились к нам, — поприветствовала вошедших мэр. — Давайте все присядем и поговорим.
— Я не собираюсь вдаваться в подробности расследования, — упрямо предупредил Ковач. Сесть рядом с Бондюраном и Эдвином Ноблом он не пожелал.
Все продолжали стоять.
— Насколько мы поняли, у вас есть подозреваемый, — начал Эдвин Нобл.
Ковач смерил его ненавидящим взглядом, затем перевел глаза на Дика Грира и мысленно обозвал его подхалимом.
— Мы никого не арестовывали, — ответил Ковач. — Мы все еще прорабатываем различные версии. Я только что работал над одной из них.
— У мистера Ванлиса есть какое-нибудь алиби на ту ночь, когда исчезла моя дочь? — резко спросил Бондюран. Он поглядывал на Ковача каждый раз, когда проходил в полуметре от него, нервно расхаживая по залу.
— А у вас есть алиби на ту ночь, когда исчезла ваша дочь, мистер Бондюран?
— Ковач! — рявкнул Грир.
— При всем моем уважении, шеф, не в моих привычках передавать собственное расследование в чужие руки.
— Мистер Бондюран — отец жертвы. Существуют смягчающие обстоятельства.
— Таких обстоятельств можно придумать миллиард, — проворчал Ковач.
— Сержант!
— Сержант Ковач полагает, что я подлежу наказанию за свое богатство, — заметил Бондюран, все еще меряя шагами зал и глядя в пол. — Возможно, он считает, что я заслужил потерю дочери, чтобы познать всю глубину страданий.
— После того, что я сегодня услышал, полагаю, вы вообще не заслужили права быть отцом, — парировал Ковач, чем вызвал у мэра вздох удивления. —
— Я надеюсь, у вас есть достойное объяснение собственному поведению, сержант, — Грир расправил широкие плечи спортсмена и угрожающе двинулся на него.
Ковач равнодушно сделал шаг в сторону. Его внимание было приковано к Бондюрану. Тот перестал ходить туда-сюда по комнате и тоже впился в него настороженным взглядом, словно почуявшее опасность животное.
— Сегодня у меня состоялся весьма содержательный разговор с Шерил Торнтон, — нарушил тишину Ковач, пристально глядя на побледневшее лицо миллиардера. — Она поведала мне много интересных подробностей о причинах вашего развода с матерью Джиллиан.
Эдвин Нобл выглядел обескураженным.
— Не понимаю, какое отношение…
— Я бы сказал, весьма непосредственное, — ответил Ковач, все так же пристально глядя на Питера.
— Шерил — злопамятная и мстительная женщина, — ответил тот.
— Вы так считаете? После того как она все эти годы держала рот на замке? Я бы сказал, что это вы — неблагодарный сукин сын…
— Довольно, Ковач! — прикрикнул Грир.
— Вовсе нет. Вы в курсе, что пытаетесь лизать задницу растлителю малолетних? Ваше, конечно, право, шеф. Но я не собираюсь следовать вашему примеру. Мне плевать с высокой колокольни, сколько у него денег.
— Ох! — в недоумении воскликнула Грейс Нобл, снова прижав руку к груди.
— Предлагаю завершить этот разговор в другом месте, — дипломатично предложил Куинн.
— Да, пожалуйста, — согласился Ковач. — Комната для допросов еще тепленькая.
Миллиардера била мелкая дрожь.
— Я никогда не причинял Джиллиан вреда.
— Может, это вам так кажется, что не причиняли, — Ковач медленно обошел его, одновременно отодвигаясь подальше от Грира. Бондюран не сводил с него глаз, забыв о присутствии адвоката. — Большинство педофилов искренне убеждены, что приносят детям только благо. Некоторые даже полагают, что, трахая детей, они таким образом выражают свою любовь к ним. Вы тоже заставили себя в это поверить?
— Ах ты, сукин сын!
Питер рванулся вперед, схватил Сэма за лацканы пиджака и толкнул к противоположной стене. Они врезались в журнальный столик и опрокинули пару бронзовых подсвечников. Те разлетелись по полу, словно кегли в боулинге.
Ковач с трудом подавил в себе желание как следует вмазать Бондюрану. После всего, что он сегодня услышал, руки у него так и чесались. Может, он так и поступил бы при других обстоятельствах, встреться они, к примеру, где-нибудь в темном переулке. Но, к сожалению, такие люди, как Бондюран, нечастые гости в переулках и потому имеют смутные представления о грубых способах восстановления справедливости.