Практическая работа для похищенной
Шрифт:
А так, осталась на месте и даже на недружелюбный взгляд расщедрилась.
— И чего это мы не рады видеть вернувшегося героя?
— В восьмом часу вечера, перед закрытием, я не рада никому, — мрачно оповестила его, подпирая ладошкой щеку.
— Дружелюбнее надо быть, Иза, — заметил он, и сложив руки на прилавке произнёс раздельно, — Дру — же — люб — нее.
— Ты чего пришёл? — не хотелось мне быть дружелюбной. Вот категорически.
— Вернулся в родной город после славных подвигов. По дороге Анхела встретил, он сегодня на воротах.
Неудобный вопрос и любопытный взгляд были мной проигнорированы:
— И что же за подвиг ты совершил? Повязал всю разбойничью шайку в одиночку? Всего за несколько дней?
— Да какие там разбойники? Кучка недоподнятых умертвий, — вяло отмахнулся он от моего недоверия, — они и не погрызли никого. А крику-то было. Я когда туда приехал, думал живым не выберусь. Если не мертвяки меня порвут, то напуганные сельчане.
— Умертвия? Некромант шалил? — не очень уверенно предположила я, уже не злясь на Берна за поздний визит.
— Если бы шалил, — усмехнувшись, стражник потянулся и широко зевнул, — пацан деревенский, силу в себе почувствовал, да решил, обалдуй, самостоятельно обучиться. Ума не приложу, как он их без необходимого материала, поднимал. Но поднимал же!
— Сильный дар, — завистливо поддакнула я.
— Я за этим даровитым идиотом по всему кладбищу полночи гонялся. Половину его умертвий самолично упокоил…
— Не замечала в тебе способностей к некромантии.
— Нужно оно мне, — самодовольно усмехнулся Берн, — после хорошенького костерка, от его протухшей армии только косточки и остались.
— И что с парнем стало?
— А что с ним станется? Умертвий своих с трудом пополам он упокоил. Я командору отписался. А вчера вот получил приказ отправить юное дарование в академию…вашу, кстати, и возвращаться.
— А мы тут тоже не скучали, — сказала я, а то вдруг бы он решил, что у нас тут без него ничего интересного и не происходило.
— Знаю я. Анхел рассказал.
Дверной колокольчик еще раз звякнул впуская покупателя.
— Вечер до…, — моя приветливая улыбка превратилась в нервный оскал. А Берн, который обернулся на звук, закашлялся и попытался слиться с прилавком.
— Да почему со мной это постоянно происходит?! — глядя на застывшее в дверях несчастье, я на полном серьезе начала подумывать о том, чтобы провериться. Проклятием от всего, что со мной творилось в последнее время, просто несло.
На пороге стоял Вэлард, собственной, сосредоточенной персоной. Вернее, это он сначала был сосредоточенный, до того, как Берна увидел. Потом он хмурым стал.
— Насколько я помню, вас отправили с поручением…
— Задание выполнено, — поспешнее, чем следовало,
Перехватив тяжёлый взгляд их светлости, стражник резко замолчал, но не удержавшись, все же закончил мысль сдавленным полушепотом:
— Вернулся.
— И вместо того, чтобы сразу направиться к командиру с отчетом, слоняетесь по магазинам?
— Вообще-то это лекарская лавка. К нам просто так обычно не заходят, — я нашла в себе наглость и тоже вступила в диалог. Зря, наверное. Потому что он ведь до этого момента исключительно на стражника смотрел, а после поспешного высказывания и обо мне вспомнил.
— Иза, ответь мне только на один вопрос: почему, стоит мне лишь на время оставить тебя одну, рядом с тобой обязательно кто-нибудь появляется?
— Общительная я очень, — смущенно открыла ему страшную правду, разглядывая чистый, недавно натертый, мною же, прилавок.
Берн фыркнул, и был послан. Правда послан.
— Думаю, вам пора, — посторонившись Вэлард очень выразительно посмотрел на стражника, не оставляя тому особого выбора.
— Держись, подруга, — тихо шепнул рыжий и поспешно сбежал от греха подальше, не забыв прихватить свои вещи.
А грех, тот самый, от которого даже бравые стражники бегают, решил, что перекрикиваться через весь магазин не очень удобно, и подошёл к прилавку.
И вот пока он шёл, я все ждала, что Ирза наконец почувствует что-то неладное, спустится вниз, и спасёт меня от грядущих разбирательств.
— Что? — спасать меня никто не спешил, пришлось спасаться самой.
— Я жду объяснений.
— Объяснений? — глаз дернулся. Выразительно так. Вэлард просто не мог не заметить. Не заметить не мог, но проигнорировать — легко. Что он и сделал.
— Именно.
— Объясняю: ты наглый, самоуверенный тиран, с отвратительным характером. И я не знаю, чего ты от меня хочешь. И, если честно, знать не хочу! Мне вообще не о чем разговаривать с человеком, который ни разу не навестил больную. Да даже Морэм ко мне по нескольку раз на дню заглядывал. А ты где был? И теперь еще чего-то у меня требуешь. Совести у тебя нет!
— Я тебя навещал, — нагло врал он с каменным выражением на бесячей роже. Точно врал. Потому что его появление я не могла забыть. Я же от простуды страдала, а не от склероза.
— Не было такого!
— Было, Иза, было.
— Тогда, почему я не помню?
— Ты спала.
— Мог бы и разбудить, — заметила я и решила, если сейчас скажет, что будил, но я не просыпалась вдарю чем-нибудь тяжёлым.
— Зачем? Я специально приходил когда ты спала, — искренне удивился он, чем и спас себя от риска быть побитым.
— Просто уму не постижимо…
— Если со мной разобрались, то, может, вернёмся к тебе? Что здесь делал этот стражник?
— Поздороваться пришёл, — возвращаться ко мне, лично мне совершенно не хотелось.