Практически невиновна
Шрифт:
И вот, когда Мария окончательно расслабилась и собралась пустить все на самотек, она в последний момент вспомнила, что две беременности оставили на ее плоском животе несколько перламутровых растяжек. Ей никак не удавалось найти время, чтобы отполировать их лазером.
Ужас охватил Машу. Чужой мужчина увидит ее несовершенство! Илью она ни капли не стеснялась, он был родным и привычным. Но Вепрецкий! Элегантный, безукоризненный, идеальный, он, несомненно, будет шокирован.
Маша резко дернулась, взбрыкнула и освободилась из плена. «Что я делаю?! – изумилась
– Нет! – твердо сказала она Вепрецкому. – Не надо.
Если бы она сейчас достала из бюстгальтера алюминиевый ковшик и врезала им партнера по голове, Ян удивился бы меньше.
– Как – не надо?! Почему?!
– Мы погорячились, – объяснила Мария. – Не будем. Не надо. Я не готова.
– Я сейчас подготовлю, – пообещал Вепрецкий и опять устремился с поцелуями.
Марии пришлось отталкивать его от себя, оттаскивать чуть ли не за волосы.
– Да нет же! – сказала она. – Я морально не готова. Нет!
– Да в чем проблема?! – изумился Ян.
Маша взглянула на ситуацию его глазами. Вепрецкому было чему изумляться. Девушка, свободная, не обремененная узами брака и детьми, несколько недель проработала с ним в плотном тандеме, благосклонно выслушивала его тонкие намеки, мило улыбалась, не отодвигала руку или ногу, когда их тела вдруг случайно соприкасались. Прелюдия, достойная средневекового романа. Более длинная и замысловатая, чем того требуют современные правила любовных игр.
По мнению Вепрецкого, они с Машей давно обязаны были переспать. Где угодно – в квартире Маши, у него, в его машине, в гараже, на автостоянке, в туалете ресторана, в его рабочем кабинете. Они могли пригласить вторую пару и заняться сексом два на два. Они могли позвать Машину подругу и устроить лесбийский сеанс с последующим превращением дуэта в трио. Жизнь, полная веселья и удовольствий! Бесконечное утоление жажды плоти! Фейерверк! А вместо этого? Томные вздохи, детский румянец и в конце концов жестокий, непонятный отказ!
Да, Вепрецкий удивился и был прав. Но Маша не собиралась устранять его душевный и физический дискомфорт путем насилия над собственным достоинством. Она чувствовала – если сейчас уступит Яну, то потом будет долго мучиться и грызть себя, как ванильную сушку. Нет, она не будет спешить. А если Вепрецкому не нравится – скатертью дорога!
Но Ян Николаевич оказался на высоте. Он не попытался силой закончить виртуозно начатый этюд и не устроил скандал. И не надулся, как обиженный ребенок, взывая к сочувствию.
Ян Николаевич хладнокровно сполз с Маши и застегнул все, что уже успел расстегнуть.
– Ладно, – произнес он с очередной усмешкой, – женщина всегда вправе сказать «нет»!
Настал черед для Машиного удивления.
– Всегда-всегда? – уточнила она. – Даже если… это… ну, в общем, уже… и… Все равно?!
– Пришлось бы трудно, – вздохнул Вепрецкий. – Но что поделаешь. Нет так нет. Женщина, убил бы такую, имеет право передумать даже за пять секунд до высадки десанта сперматозоидов.
– Подозреваю, подобным образом рассуждает только два процента
– А еще одна?
– Настоящие джентльмены.
– Я не импотент и не мазохист. Да и на звание джентльмена не претендую. Однако не собираюсь принуждать женщину к тому, чего она не хочет.
«Славная тактика, – подумала Мария. – Сейчас, потрясенная его невиданным благородством, я сама попрошу Вепрецкого, чтобы он меня хм-хм».
Она проводила Вепрецкого обратно в прихожую. Он наконец-то облачился в свой плащ.
– До свидания, – сказала Маша. – Не сердитесь. Увидимся как-нибудь.
– А мы опять на «вы»? – спросил Ян.
– Я – да. А что? Думаю, наше кратковременное па-де-де на диване не дает повода для фамильярности.
– Как хочешь, ребенок, – улыбнулся Ян. – Чао.
И поскакал по лестнице совсем не как сорокалетний старикан, а молодым резвым скакуном.
«Ребенок! – умилилась Мария. – Он назвал меня ребенком… Нашел, тоже мне… Надо держаться от него подальше. Что-то я себе не нравлюсь. Совсем распустилась. Куда, блин, смотрит Здоровякин?»
Здоровякин в данный момент смотрел в сторону удаляющегося автомобиля Вепрецкого. Если Ян Николаевич был неудовлетворен, то его ощущения не шли ни в какое сравнение с неудовлетворенностью Здоровякина.
Илья хотел разворотить темно-зеленую пузатую «ауди» Вепрецкого – и не сделал этого. Он хотел измочалить отвратительного Машкиного ухажера – и не сделал этого. Он хотел ворваться в квартиру и залепить пощечину Марии – но ни за что на свете не сделал бы этого.
Инфаркт и язва – радостное будущее человека, позволяющего неутоленным желаниям разрывать его изнутри в клочья. Илюша примерился к осветительному столбу и попытался вырвать его из асфальта. Не получилось. Тогда он ухватил поперек деревянную скамейку на квадратных бетонных ногах и шарахнул ею о фонарный столб…
Глава 5
Глубоким вечером Виктория подъехала к дому на Дебютной улице, где они с Данилой снимали однокомнатную квартиру. Возможно, она сделала это автоматически. Потом так же заторможенно поднялась на свой этаж и попыталась найти в серебряной сумочке ключи. Ключей у нее не было.
– Как глупо! – поняла Вика. – Я не могу попасть в квартиру. Но как же хочется упасть на кровать и отрубиться! Я устала! И у меня все болит!
Внезапно дверь перед ней приоткрылась.
– Что вы тут возитесь? – недовольно спросила у нее женщина, оглядывая с ног до головы. – Что вам надо?
Виктория потеряла дар речи.
– Но это моя квартира! – воскликнула она. – Я снимаю ее за две тысячи в месяц.
– Какие глупости вы говорите, девушка! – сумрачно ответила женщина. – Я уже полгода снимаю эту квартиру. Причем за три тысячи.
Если минуту назад Виктория онемела от изумления, то сейчас она вообще впала в ступор.
– Что? – медленно произнесла она наконец. – Полгода? Но это… это… это невероятно! Я здесь живу! С сыном. Пустите, там мои вещи!