Практические занятия на ПЭВМ Ямаха
Шрифт:
Нужно думать над еще одной тачкой, без вариантов.
Со стороны деревни что-то грохнуло, причем серьезно так.
— О! Нарвались! — обрадовался Женя. — Давайте быстрее, времени у нас в обрез.
— Что это было? — спросила Аня.
— Граната, — ответил Женя.
— Граната? — не поняла она.
— Оставил гостинец на дороге. Если в нашу сторону кто-то полезет, будет бум. Собственно, он и случился.
— Там люди, что ли, подорвались? На твоей гранате? — переспросила Аня.
— Не на моей. Я у них ее отжал, — оправдался
— Жень! Там же люди могли погибнуть! — возмутилась она.
— Что значит «могли»? — возмутился в свою очередь Женя. — Наверняка погибли. А главное, тачка их повредилась и теперь дорогу перегородила.
— Ты… — Аня пыталась подобрать слова, но Вова учуял, что назревает скандал, и быстро его нейтрализовал:
— В деревне бандиты какие-то засели. Местных постреляли, пили, бедокурили…
Аня мгновенно замолчала. Против уменьшения популяции бандитов она ничего не имела. Ну еще бы, «вороны» на трассе пошатнули ее веру в гуманизм и святость человеческой жизни.
А вообще, жизнь человека важна, без вопросов, но среди людей есть такие, кого и человеком то назвать сложно. Звери в людском облике. И Вова считал, что таких жалеть, проявлять к ним жалость и милосердие — неправильно. Да они сами это милосердие как слабость расценят. И от них не стоит ждать благодарности, только удара в спину.
Все бегали, как заполошные, таская к машине остатки припасов. Аська на дороге пока не поднимала тревогу, что Вову и Женю очень радовало. Значит, застряли преследователи на дороге или банально боятся ехать дальше, опасаясь, что где-то еще «сюрпризов» натыкано.
Ну, или пешком идут.
Как бы там ни было, а группа «выживальщиков» успела собрать свои пожитки. Женя заменил Аську на дороге и та поковыляла к «Оке», полезла, охая, на заднее сидение, где уже были Аня с братишкой.
Вова затягивал найденными в доме веревками последние баулы на крыше машины, и затем махнул Жене:
— Уходим!
— Заводи! — кивнул тот, продолжая следить за дорогой к деревне.
«Ока» засвистела, запыхтела, но завелась.
Тут же к ней подбежал Женя, плюхнулся на переднее сидение.
— Ну, едем? — спросил он.
— Едем, — буркнул Вова.
Все же движок этой машинки был совсем никакой. После двухлитровой «Леганзы» ехать на однокубовой «Оке» было, мягко говоря, непривычно. На груженой однокубовой «Оке» — тем более.
Колеса заскребли по грязи, мотор заревел на высоких оборотах, но машина с горем пополам смогла двинуться с места.
— Если где-то грязи будет больше чем надо или горка — кабздец, застрянем,– предупредил Вова.
— Ну, горки есть, — задумчиво ответил Женя, вспоминая дорогу, по которой ехали в поселок на его «Черокезе», — грязь тоже была, но не сказал бы, что там проехать тяжело…
— На «Черокезе» не тяжело, — хмыкнул Вова, — а на этом корытце…
— Да ладно, не паркетник же, — рассмеялся Женя, — какой никакой клиренс
— Ага, нашел вездеход! — фыркнул Вова.
Тем не менее, вопреки его опасениям, «Ока» двигалась шустро, особенно когда разогналась. Управлять ею тоже было не сложно, особенно если сравнивать с «кореянкой». Но…гидроусилитель руля, АБС, ширина, обеспечивающая стабильность машины на дороге, мощный движок — всего этого в отличие от «кореянки» на «Оке» не было, и Вове приходилось вспоминать навыки вождения отечественных автомобилей, да еще и не полноценных, а…вот таких эконом-бюджет-огрызков.
Он вел «Оку», мертвой хваткой вцепившись в руль, щуря глаза, всматриваясь на дорогу впереди, освещаемую светом, мягко говоря, не лучших фар.
Вова старался сильно не разгоняться, памятуя, что тут есть хоть и не особо крутые, но все же подлые повороты, но и не тащиться как черепаха, чтобы не застрять в первой же попавшей луже.
Он был всецело сосредоточен и совершенно потерял ощущение времени.
В чувство его привели частые и яростные щелчки зажигалки.
Бросив быстрый взгляд на товарища, Вова увидел, что у Жени руки прямо ходуном ходят, будто с перепоя.
Хотя нет, даже еще хуже. Его прямо-таки била дрожь, словно при Паркинсоне. Он чиркал зажигалкой, но у него ни хрена не получалось, а когда, наконец, огонь появился, он никак не мог попасть им к кончику сигареты, чтобы прикурить.
Не отвлекаясь от дороги, Вова выхватил сигарету у Жени, отобрал зажигалку, подкурил и сунул сигарету назад Жене в зубы.
— Спасибо, — облегченно выдохнул тот, и тут же втянул в себя сигаретный дым.
Вова бросил быстрый взгляд в зеркало — на заднем сидении троица успела вновь задремать. Ну еще бы — время ведь позднее или, что правильнее, раннее. До рассвета всего ничего.
— Окно открой! — бросил Вова.
— А? — Женя, сидевший, словно статуя, нахмурился.
— Окно, говорю, открой! — повторил Вова.
— Какое окно? — не понял тот.
Вова дотянулся до ручки и спустил вниз стекло в пассажиркой двери. Благо ширина «Оки» была никакая, ему толком даже наклоняться не надо было.
— Оу… — до Жени дошло, что от него хотели.
— Ты как, в норме? — поинтересовался Вова, не поворачивая головы. — Руки ходуном ходят.
— Да вроде… — ответил Женя, и вдруг его словно прорвало: — Ох мля…ох ты ж епт…надо же было такое учудить…у-у-ух…
— Ты чего? — Вова не на шутку испугался за приятеля. Чего это с ним?
— Да только дошло, что вытворял, — дрожащим, срывающимся голосом ответил Женя и схватился за голову, будто боялся, что у него глаза вывалятся.
— Да что вытворял-то? — все еще не понимал Вова.
— Да пальба эта вся, скаканье под пулями. Твою ж дивизию, Боб! Ведь как не сдох только, а?
— Ну не сдох ведь, — Вова понял, что происходит: похоже, заряд адреналина, который держал Женю, закончился, и у него начались лютые отходняки.