Практическое пособие по криптомантии. Для начинающих
Шрифт:
— Давай по одной, — предлагает Ирэн. — И ты угощаешь.
— Ты решила меня эксплуатировать по максимуму? — впрочем, я не против промочить горло, правда, молочные коктейли для этого не слишком подходят.
— Да ладно тебе, я хочу вот этот.
Взяв по коктейлю, мы поднимаемся по улице, чтобы завернуть в переулок, ведущий к соседней улице, где этажом ниже оказывается закусочная. Тут по обеим сторонам улицы над магазинами построили прогулочную зону, поставили перила и скамейки.
— Ох, было круто, — спутница усаживается на скамейку и кладет трубочку в рот.
— Точно ничего
— Нет, обошлось. Но я прям перепугалась, а потом удивилась, когда ты пообещал переломать ноги тем парням. Это было круто!
— И глупо. Никогда так не делай.
— Я понимаю. В школе нам объясняли правила безопасного нахождения на улице. Лучше не провоцировать конфликты и в случае опасности убегать и громко звать на помощь. Но когда я вырасту, то натренируюсь или даже поставлю себе боевые импланты.
— И где ты их возьмешь?
— Пока не знаю.
— А как тренировки помогут тебе против огнестрельного оружия?
— Пока не придумала.
— Я так и думал. Лучше расскажи, как дела в школе касательно друзей. Я часто видел, как ты ходила вместе с подругами по району. Неужели они все сегодня оказались заняты?
— Ну, получается, что так, — тихо бормочет Ирэн, специально мешая себе трубочкой.
«Ты не психотерапевт, Кей. Так что не лезь», — говорю сам себе, смотря на огни ночного мегаполиса. Отсюда вдалеке даже видны стены высоченных небоскребов.
«Да, продолжать не буду».
— Просто в последнее время у меня не получается часто с ними встречаться с вирте, — Ирэн неожиданно продолжает. — Капсула чаще всего занята братом или родителями. А мои подруги любят там зависать, чтобы общаться и планировать встречи в реале. Редко появляясь в вирте, я как будто и не с ними, поэтому они реже меня куда-то зовут.
— Ясно. Если это тебе лишь кажется, то, возможно, просто кажется. В противном случае придется потрудиться или потерпеть. Когда вырастешь, купишь себе личную капсулу, — в городе есть публичные капсулы, но карманных денег ей точно не хватит, чтобы часто и долго ими пользоваться.
— Я понимаю, — собеседница грустно рассматривает недопитый коктейль, а потом широко улыбается. — Поэтому пока буду тусить с тобой, ха-ха-ха.
— Что за злодейский смех? И тусить нужно со сверстниками.
— Ты не сильно меня старше!
— С дуба рухнула? Между нами двенадцать лет разницы. А по одному психологическому тесту я набрал больше семидесяти лет ментального возраста.
— Да ты гонишь! И вообще, учительница говорила, что современные дети растут и приобщаются к взрослой жизни намного быстрее, чем в прошлом, за что спасибо интернету и вирту. Так что мой ментальный возраст — сорок пять лет!
— Почему именно сорок пять?
— Не знаю. Нет, четыреста сорок пять! Во-о-т столько. Так что это я тебя старше, прояви уважение, увахаха!
«А по твоему поведению тебе больше пяти не дашь», — я улыбаюсь, не собираясь продолжать тему.
— Ладно, давай по домам. Даже для пятисотлетних старух слишком поздно.
— Еще даже девяти нет! Давай еще погуляем.
— Нет, Ирэн, тебе пора домой. Вот когда вырастешь, тогда и будешь гулять всю ночь напролет.
— Когда я вырасту, мне придется ходить
— Что поделать… Такова жизнь, — я подталкиваю Ирэн в сторону дома.
Глава 18
Полутемное помещение в гаражной секции мало подходит на сакральное место для изучения и практики боевых искусств меча. Обычно додзё красивые и чистые, но сюда явно не ходит много людей.
«Если вообще ходят», — я осматриваю помещение, одновременно проводя разминку.
Впрочем, нет причины удивляться, ведь здешний мастер никогда не открывал публичную школу и проводит только частные уроки за большие деньги. Я знаю, что у него шестой дан, но в искусстве владения мечом это на самом деле мало что значит. Изучив вопрос, я понял, что сейчас кендо почти полностью вытеснило традиционное кэндзюцу. Мне совершенно неинтересен спорт сам по себе, включая соревнования и получение спортивных разрядов. Следовательно, мне не особо важно, какой там дан у моего сенсея.
Главное заключается в его опыте, а он известен тем, что является почетным членом якудза. Знаю, что он вступил в ряды якудза еще молодым и всю жизнь провел среди них, мечом решая самые сложные проблемы. Это не тот человек, который отрабатывал удары деревянным бокеном по воздуху или спарринг-партнеру в защите. Нет, он подобно настоящим самураям был готов к настоящему кровопролитию в любой момент: на улице, в баре и даже в кровати. Я почти уверен, что на его счету есть как минимум несколько реальных убийств. Мне не нужны просветление или философия, только качественный результат, который можно воспроизвести в вирте.
Вскоре появляется сенсей, голый по пояс, так что можно видеть все его татуировки, значения которых я не знаю. Он подходит ближе, убрав руки в карманы широких штанов. Седые волосы и бородка вместе с морщинами указывают на возраст вместе с очками, которые помогают ослабевшему зрению.
— Размялся? — спрашивает Хикада Шино, тот, кто взялся за мое обучение.
— Да, сенсей.
— Я тебе не сенсей. В семье меня всегда звали Шино, ты тоже можешь обращаться по имени, просто добавляй «мастер».
— Понял, мастер Шино.
— Итак, кого ты хочешь убить? И почему именно мечом? Еще во время моей молодости пуля в лоб была более простым и эффективным средством, чем удар меча. Ношение и использование катаны было данью традициям и в некоторой степени привилегией.
— Мне нужно будет применить новые умения в вирте. Там будет оружие, которому мне нужно будет понравиться.
Мастер Шино не стал смеяться, хотя какие-нибудь другие мастера кендо нашли бы виртуальные развлечения забавными или даже оскорбительными. К счастью, инструктор напротив видит в мече только инструмент для убийства, он не идеализирует путь меча, как это и должно быть у настоящих самураев, хотя тут я не большой эксперт.