Практическое руководство по злу
Шрифт:
— Она не одна из нас, недоумок, — усмехнулся Акуа. — У нее нет ни воли, ни крови.
Приятно было оказаться в ситуации, когда мои противники на самом деле ненавидели друг друга больше, чем меня. Наследница была в самом разгаре своего злорадства, а Одинокий Мечник — в своих героических оковах, особенно теперь, когда стало известно, что Акуа облажалась с трупом ангела. О чем он, кажется, наконец вспомнил. Не сводя с меня настороженного взгляда, Уильям двинулся к Наследнице. Которая была слишком занята, наблюдая за мной краем глаза, чтобы что-то предпринять — усмехнулась
— Что ты сделала? — вдруг сказала Акуа, глядя на меня.
— У меня есть три вещи, — напомнила я. — Королевство, враг и притязание.
Уильям фыркнул.
— Заявление? — спросил он. — Ты.
— Я наследница короля Кэллоу, — спокойно перебила я.
— Нет никакого короля Кэллоу, — сказал Одинокий Мечник.
— И все же им правит человек, а я — его избранный преемник, — напомнила я.
Акуа вздрогнула, потом посмотрела на меч. Слишком поздно: она уже отдала мне то, что мне было нужно. Причем по собственной воле. Это должно быть неприятно. Воспользовавшись открывшейся возможностью, Уильям бросился к клинку, обхватил пальцами рукоять и потянул его на себя. Он не сдвинулся. Его глаза обратились ко мне, испуганные впервые с тех пор, как я его встретила.
— Он больше не твой, — сказала я.
— Он был дарован мне Хашмалимом, — выкрикнул он.
— Это меч в камне. Ты сам это сделал, и никто тебя не заставлял, — улыбнулась я.— Теперь это символ в рассказе о Кэллоу.
— Она сирота, — тихо сказала Наследница, ошеломленная ситуацией. — Она Оруженосец.
— Не будете ли вы так любезны убрать руки от моего меча, Уильям? — сказала я.
Им даже не нужно было переглядываться, прежде чем они оба повернулись ко мне. Похоже, будет весело. Одинокий Мечник был так быстр в движении, что почти расплывался в поле зрения моего Имени, даже ещё быстрее, чем когда мы выходили на последний круг.
Но на этот раз ему не было суждено победить. Это имело значение. Я уклонилась от его удара, но получила заклинание Наследницы прямо в лицо: какая-то темная пелена заклубилась вокруг моих глаз. Я вспыхнула своим Именем, немного прояснив ситуацию, но было трудно уследить за мечом Уильяма, когда он снова замахнулся. Я приняла удар на плечо, в этот момент совершенно безразличная к тому, что он пробил сталь и вошел в мою плоть.
— Всё ещё мертва, — напомнила я ему, формируя вокруг своей руки всплеск тьмы и врезаясь ею в его грудь. Он отлетел, а я побежала за мечом. Пол под моими ногами стал жидким, но я подпрыгнула и приземлилась как раз вовремя, чтобы получить удар молнии. Я действительно устала от этого заклинания, подумала я, когда мои мышцы неудержимо задергались. И я что, тлела? Я больше не чувствовала запаха, поэтому трудно было сказать.
Ботинок Уильяма ударил меня в спину и я растянулась на полу, но он совершил ошибку: я упала вперед, и следующее заклинание Наследницы поразило его. Он вскрикнул в ужасе, когда вокруг него собрался рой чего-то похожего на пчёл, а я, воспользовавшись своим шансом, упала животом вперед прямо перед алтарем.
Наследница выругалась,
Последовало сердцебиение чистой боли, а затем мне показалось, что я только что получила осветительным зарядом в лицо. Стало тепло, и все вокруг побелело.
Я стояла одна на безликой равнине. Нет, не одна. Что-то смотрело на меня. Я не видела его, но чувствовала — тяжесть его взгляда. Я посмотрела на свои руки, заметив, что на мне нет доспехов. Моя одежда из приюта, да. Выглядящая даже менее помятой, чем обычно. Очевидно, Небеса не одобряли моих неряшливых привычек в стирке. Я приложила палец к запястью и нахмурилась, когда не почувствовала пульса.
— Я победила вас честно и справедливо, самонадеянные ублюдки, — воскликнула я. — Выкашляйте мое воскрешение.
Вес превратился из заметного в сокрушительный в одно мгновение, заставляя меня упасть на землю. Я почувствовала, как мои кости превратились в пыль, а спина хрустнула. Они смотрели на меня. Там… где должно быть мое Имя, был только огонь. Что-то перебирало меня изнутри.
Кайся.
Кайся.
Кайся.
Образы проходили через мое сознание, как будто я все еще была там. Блэк, предлагающий мне нож в темной комнате. Двое мужчин у стены, связанные, с ужасом в глазах. Кровь на полу.
Кайся.
Кайся.
Кайся.
Пустой банкетный зал в Лауэре, где смерть Мазуса была обозначена одним предложением. Монстр с улыбающимися глазами предлагает мне сделку. Согласие, за которым последовал удар мечом в грудь.
Кайся.
Кайся.
Кайся.
Так много всего. Пощадить Уильяма, пожертвовать тысячами ради своих амбиций. Дочь трактирщика, раскачивающаяся на виселице. Истязание человека ради припасов в Атере. Приказала убить людей в камерах Саммерхолма, только по подозрению. Привязывание Висельников угрозой уничтожения. Мёртвые, ох, как много мёртвых. Три Холма. Нилин, предатель, мой друг. Все те, когда я потерпела неудачу против дьяволов ночью. Марчфорд. Охотник, который сражался и умирал за чужих. Народ Льеса, отданный на милость дьяволов, потому что я не предвидела предательства. Свет погас в глазах баронессы Дормер, когда она сдалась.
Кайся.
Ты не будешь прощена.
Кайся.
Теперь я видела то, чего не случилось. Еще не случилось. Я оживая встаю с алтаря, и на лбу у меня сияет корона. Наследница мертва у моих ног. Мечник, стоящий на коленях. Моя красная правая рука. Льес восстает, оружие вынимают из потайных подвалов, вытягивают из тайников. Воинство несется по югу, ряды растут по мере того, как города восстают один за другим. Возвращен Благословенный Остров, сгоревшие башни переработаны в мрамор. Сломаны девять врат Атера и Башня обрушена на моих врагов.