Практика для некроманта

Сорокина Дарья

Некромантка уже не могла сдерживать обиды на друга, но сказала:

– Обсуждала её куклу. Это ненормально.

– И что сказала суккуб? – улыбался Синд, предчувствуя ответ.

– Спросила меня, играла ли я когда-то в куклы.

– А ты? Играла?

– Нет…

– Именно. Зато ты охотилась на звездорылов, завела дружбу с банши, случайно создала из крыс и требухи голема на первом курсе, притворялась стихийной волшебницей. Мне продолжать твой список странностей?

– Не стоит. Ты прав, наверно. Просто я волнуюсь за нее. Она

ведёт себя почти как я с тем деревом в лесу. Хочу помочь, но не знаю как.

Синд догадывался, что в этой ситуации помог бы девчачий разговор по душам, но желание ввязаться в новую авантюру с подругой оказалось сильнее. Он нащупал в кармане склянку, которую хранил с самого отъезда из Форкёлелсе и предложил:

– Мы можем поискать подобные симптомы в книгах. Вдруг найдем описания такого же недуга и поможем Эн с её одержимостью. Но обещай, если выясниться, что твоя соседка просто следит за фигурой, не ест лишнего, мало спит и обожает кукол, то ты прекратишь паранойить и просто поговоришь с ней.

Звучало разумно, но трудновыполнимо.

– Ты хоть представляешь, сколько книг в библиотеке Тэнгляйха, нам в жизни все это не сопоставить. И если бы в учебниках по психологии было нечто подобное, Лиден бы подсказала.

– У меня есть идея. Я знаю одного весьма начитанного духа, котому мы с тобой давно задолжали извинений.

С этими словами Синд достал бутылёк и показал подруге. Натт поднесла его к глазам и разглядела за стеклом крошку Бокенда, который испуганно смотрел на двух некромантов, и его бумажные крылышки беспокойно подрагивали.

– Ты его спас? – изумилась девушка и обняла друга. – Спасибо!

– Как насчет подарить ему библиотеку Тэнгляйха в качестве извинений? Лучше него никто не присмотрит за книгами в академии.

Бокенд не поверил своему счастью, когда Натт и Синд выпустили его в читальном зале. Он метался от одной книги к другой, засовывал между страниц свой длинный хоботок и жадно поглощал новые знания, восстанавливая силы.

– Это место отличается от твоего прошлого дома, – строго сказал некромант. – Здесь много студентов, и они не всегда бережно обращаются с книгами, иногда они будут брать их домой, может, даже писать что-то на полях, оставлять следы жирных пальцев на страницах. Ты готов смириться с этим и не выходить из себя? Иначе снова окажешься в бутылке, и уже никогда не выберешься.

Бокенд победно облетел Синда несколько раз, что ребята расценили за согласие. Натт рассказала духу о симптомах своей соседки, и он сразу же бросился изучать стеллажи с книгами.

– Вот и все. Если Бука найдёт что-то, он обязательно сообщит тебе. Поужинаем?

21.2

Дни снова стремительно помчались навстречу весне. Солнце с каждым днём садилось все позже, а студентам все труднее было сесть за домашние задания. Хотелось чаще проводить время на улице, вдыхать запах талого снега и радоваться щебетанию птиц.

Вот только покидать

территорию академии адептам без сопровождения кого-то из преподавателей было строго-настрого запрещено, потому что настало самое опасное время. Исы отчаянно боролись за существование и открыли сезон охоты на людей, чтобы напитаться энергией и не растаять с приходом оттепели. Потому студенты довольствовались лишь прогулками по двору академии. И пока последний сугроб не превратится в лужицу, даже поездки в Рискланд без крайне необходимости были под запретом. Молодые люди изнывали в четырёх стенах и доводили своими выходками преподавателей.

В один из особенно тёплых дней Натт едва не споткнулась о лежащего на траве Ноккереля, пока несла для Йоханны новые книги из библиотеки. Бокенд отыскал любовные романы, которые госпожа Стаат точно не читала. Глядя на неподвижного Василиска, греющегося в лучах солнца, девушка немного растерялась и попыталась обойти инквизитора. Она ничего не рассказала ему о привидевшейся ей банши и с тех пор отчаянно избегала фейри. Некромантка боялась, что лгать слепому Василиску бесполезно, потому не искала с ним встреч сама.

– Вы избегаете меня, адептка Мёрке? – спросил Ноккерель, когда Натт ненароком шмыгнула носом и выдала себя.

– Ничуть. Просто не хотела вас будить, – быстро ответила она.

– Вы ведь хотите сказать мне что-то, – Василиск был как всегда проницателен, и Натт решила воспользоваться этим в своих целях, подыграла ему, лишь бы он не выведал у нее про банши.

– Вообще-то хочу. Помните наше знакомство?

– Это когда вы четверо обсуждали, как утопите мое тело в водах Иннсо Тод? Как такое можно забыть! – улыбался инквизитор, совершенно не тая обиды, но Натт не смутилась и продолжила:

– Вы тогда не почувствовали Эн Ню Вэн. Почему?

– Я и сейчас её совершенно не чувствую, – признался Ноккерель.

– Но вы здороваетесь с ней. Я не понимаю…

– Теперь я научился её различать. Она пахнет сыростью, мокрой почвой. Как земля после дождя. Иногда я путаюсь и веду беседу с лужей, думая, что это адептка Вэн. Очень неловко.

Натт понятия не имела, как расценивать слова Василиска. Он не стремился оскорбить чужестранку, а скорее честно ответил на заданный вопрос.

– Сырая почва, – задумчиво повторила девушка. – Или глина?

– Возможно, – кивнул Нокк. – Я не помню, когда последний раз нюхал глину, так что все может быть. Вы об этом хотели поговорить, адептка Мёрке?

– Да. Спасибо.

– Я помог? – Василиск снова улыбнулся, и выглядело это жутко, потому что совсем не сочеталось с его мертвыми неподвижными глазами.

– Пока не знаю. Но обязательно выясню.

– Расскажите об этом открытии прелестному бокенду, думаю, с этой информацией ему будет легче разобраться в вашей загадке, – Ноккерель подмигнул студентке, а затем снова блаженно откинулся на прошлогоднюю траву, всем своим видом показывая, что разговор окончен.