Практика - это все
Шрифт:
Очко уходит команде Кендалл, ликовала Пейтон.
Нет, конечно, между ними нет никакой конкуренции.
Абсолютно.
ГЛАВА 3
– Что за бред!
Джей Ди почувствовал удовлетворение, с силой ударив смэшем [3] по мячу для игры в сквош. Он находился в отвратительном настроении с тех пор, как прочитал возмутительное письмо от Правления.
– Они увеличивают количество партнеров-женщин на десять процентов! – продолжал он возмущаться, стараясь выровнять дыхание.
3
Смэш–
Этим вечером он определенно не в лучшей форме. Тайлер едва вспотел, в то время как Джей Ди – обычно лучший игрок из них двоих, по его собственному скромному признанию, – носился по всему корту, только чтобы не отставать.
Тайлер легко отбил подачу.
– И их станет всего лишь двадцать восемь процентов, – сказал он добродушно.
– Ты кто? Феминистка Глория Стайнем? – Джей Ди сердито уставился на друга, осмелившегося защищать возмутившие его изменения в кадровой политике фирмы. – Тайлер, сегодня не существует «стеклянного потолка» [4] , – продолжил он. – Женщины сами решают свои судьбы, по доброй воле отказываясь от карьеры.
4
Стеклянный потолок– американский термин, введенный в начале 1980-х годов для описания невидимого и формально никак не обозначенного барьера, ограничивающего продвижение женщин по служебной лестнице по причинам, не связанным с их профессиональными качествами. Впоследствии термин был расширен и на другие социальные группы и меньшинства (национальные, сексуальные и др.).
– Ой, вновь раздался голос равноправия, – хохотнул Тайлер.
– Послушай, я целиком и полностью выступаю за равенство полов, – выдохнул Джей Ди, отбросив мяч еще одним удачным смэшем.
Честно говоря, то, что его друг столь добродушно отнесся к решению Правления, озадачило Джей Ди. Ведь Тайлер трудился в той же компании, и, хотя в этом году он еще не претендовал на партнерство, день соискательства не за горами.
– И любой, кто объявляет себя приверженцем равенства, должен быть против подобной политики, – не унимался Джей Ди. – Это обратная дискриминация.
Тайлер пожал плечами:
– Это всего лишь декларация о намерении провести десятипроцентное повышение. Что в ней плохого?
Джей Ди просто не мог слушать дальше этот лепет. Одной рукой поймав мяч, он резко остановил игру. Ракеткой ткнул в сторону Тайлера.
– Я объясню тебе, что в ней плохого!
Тайлер опустил ракетку и прислонился к стенке корта.
– Чувствую, стоит устроиться поудобнее.
Джей Ди проигнорировал сарказм:
– Проблема в том, что мы изначально находимся в неравных условиях. Тебя, возможно, это вполне устраивает, но не меня. Мы оба знаем, что сегодня, если мужчина и женщина одинаково подходят на должность, ее получит женщина. Ведь мы живем в либеральном, политически корректном обществе. Мужчинам приходится выкладываться вдвойне, чтобы выдержать конкуренцию на рабочем месте. Женщинам же достаточно просто оставаться на дистанции.
Тайлер скептически посмотрел на оратора:
– Ты действительно в этом уверен?
– Абсолютно, – ответил Джей Ди. – По крайней мере в среде
Тайлер открыл рот, чтобы ответить.
– Ты прав, для нас все гораздо сложнее, – не отдал инициативу Джей Ди. – Никто из кадровиков не скажет Исполнительному комитету, что необходимо увеличить процент белых мужчин среди партнеров. А потому мы сами, – он указал пальцем на себя и на друга, – должны позаботиться о том, чтобы не нашлось причин отказать нам в продвижении по службе.
Тайлер поднял руки:
– Согласен! Просто относись к этому спокойнее. Я знаю, что ты находишься в стрессовом состоянии в последние дни…
– Я просто хочу сказать, что каждого надо оценивать исключительно по его заслугам, а не по полу, цвету кожи, национальности или…
– …в связи с предстоящим продвижением и всем прочим. Понимаю, что ты нервничаешь…
– …так чтобы каждому были даны равные шансы… – Джей Ди осекся, осознав последние слова Тайлера. – Погоди, ты думаешь, что я нервничаю по поводу того, стану я партнером или нет?
Тайлер смерил его взглядом:
– А ты хочешь сказать, что не нервничаешь?
– А ты хочешь сказать, что у меня есть причины для волнений? – Джей Ди огляделся и снизил голос до шепота: – Какие? Ты что-то слышал? Что-то знаешь? Погоди, забудь, ничего не говори… Нет, все-таки скажи, что?
Тайлер рассмеялся:
– Полегче, дружище! Я ничего не слышал. Правление отнюдь не считает нужным осведомлять о своих решениях по поводу партнерства сотрудников, отдавших фирме скромные шесть лет.
Джей Ди выдохнул с облегчением.
– Ты прав, конечно. – Приняв невозмутимый вид, он бросил мяч Тайлеру. – Твоя подача.
Несколько минут они играли молча. Раздавались лишь звуки ударов ракетками и отскоков мяча.
Наконец Джей Ди нарушил молчание:
– К твоему сведению, я не считаю, что нахожусь в стрессовом состоянии. Однако – если ты настаиваешь – я действительно несколько обеспокоен, что вполне естественно. В конце концов, я отдал карьере восемь лет. Ты знаешь, это моя работа. Это…
– …единственное, чего ты добился без помощи отца, и потому не хочешь все испортить, – вклинился Тайлер. – Отлично понимаю.
Джей Ди замер как вкопанный. Мяч со свистом пролетел мимо, отскочил от стены позади него и поскакал по корту, пока не остановился. Джей Ди уставился на приятеля в гробовой тишине.
Тайлер невинно улыбнулся:
– Ой, извини, это то, о чем не полагается говорить вслух?
Джей Ди по-прежнему безмолвствовал. Как его лучший друг, Тайлер понимал, что тема отца была определенно запретной.
– А я думал, что мы здесь стараемся поддержать друг друга, – вернулся на главную дорогу Тайлер. – Ну, знаешь, как один угнетенный белый мужчина другого.
Джей Ди бросил на него косой взгляд.
– Очень остроумно. Смейся сейчас, но посмотрим, кто будет смеяться последним через два года, когда придет твоя очередь претендовать на партнерство, а они вышвырнут тебя на улицу со словами: «Спасибо за потраченное вами время», – Джей Ди жестом указал на корт. – А теперь, если ты закончил с коротким сеансом психоанализа, может, поиграем немного в сквош?