Практикант

Мишин Виктор

– Мне еще ожидать трупы? – спросил Полин.

– Конечно. И гораздо больше, – отвечал вит. – я еще не выходил гулять.

– Я буду недалеко, – сказал Полин и вышел из комнаты.

– И тебе не болеть, – крикнул вслед Вит.

Скоро мати принесла поесть. Все собрались в комнате Вита.

– будите тирина, – сказал Вит, – ему тоже надо есть.

Кин начал толкать тирина в бок. Тот, немного постанывая, открывал глаза.

– привет, – сказал Вит, – как ты?

– Вроде хорошо, – сказал тирин тихо.

– Ты не геройствуй, – сказал Вит, – сейчас тебя накормим. И

только потом будешь, как огурчик.

– К еде готов, – сказал тирин.

– Мати, дорогая, покорми нашего героя, – сказал Вит, – а то что-то я нервничаю.

– Хорошо, – сказала мати.

Она подсела к тирину и начала сложную процедуру кормления. Тирин еще не мог держать голову. Мати с кином приподняли героя, подложив подушки. Тирин держался молодцом. Уплетал за обе щеки похлебку. Вит поковырялся в сумке, которую принесла Мати, вытащил курицу и оторвал ногу. Одну отдал кину, а вторую взял себе.

– А теперь расскажу про наши планы на будущее, – сказал Вит. – я не могу больше вами рисковать. Поэтому мы изменим вашу внешность. Для начала твою, тирин, а потом очередь мати. Ты, дорогая, вернешь свой настоящий облик. Это я про цвет волос. Подшаманим с прической. Потом я попрошу Полина сопроводить вас до границы с ролинами. Вы там на время пропадете из виду. Мы с кином появимся там дней через двадцать. Найдете нас на турнире или мы вас найдем.

– А кто будет пробником у вас? – спросила мати. – меня ведь не будет. Да и здоровьем вашим заняться будет некому.

– Согласен, дорогая. Нам будет тяжело. Насчет пробника можно решить. Наймем кого-нибудь. А вот вами не могу рисковать, – сказал Вит. – а я тут немного порядок наведу. Тирин, ты не волнуйся. Я тут проведу зачистку по полной. Они пожалеют, что связались с моими человеком.

– А школа как? – спросил Кин. – бросим?

– Нет, – ответил вит. – у нас там планы на эту школу появились.

Время прошло быстро. Все поели и мати пошла в свою комнату. Кин закрыл дверь на засов. Вит постелил возле двери. Ночь прошла без приключений.

Утро в гостинице началось с суеты. Никто не знал, кто будет новым хозяином гостиницы. Появились новые постояльцы в статусе родственников бывшего хозяина гостиницы. Это были две девушки, и они всеми тут руководили наперебой. Все шло к тому, что родственники скоро приступят к разделу имущества. Новый управляющий появился скоро. Завтрак готовился быстро. Помощники суетились по кухне и по гостинице, угождая постояльцам. К Виту подошла симпатичная девушка.

– здравствуйте, – сказала она.

– Чем обязан? – сказал Вит, уловив негативные нотки в голосе девушки.

– Это вы убили моего отца? – спросила девушка.

– Во-первых, я убиваю красиво и открыто, – сказал Вит. – это вам для информации. Я тут над своей известностью работаю, дамочка. Во-вторых, его отравили. А это не моя специальность. В-третьих, надо дождаться расследования убийства. В-четвертых, вам язык не жмет?

– В смысле? – спросила девушка.

– В том смысле, что я мастерски владею мечом, – сказал Вит, вынимая меч – и я могу жало у комара подрезать. И если язык кому-то мешает, то и его тоже.

Девушка практически побежала от Вита, спотыкаясь

и при этом цепляя столы и опрокидывая стулья.

– что это было? – спросила мати.

– Какой вопрос, такой и ответ, – сказал Вит.

– В смысле дурацкий?

– Да, – сказал, улыбаясь, вит. – меня сейчас волнует другое. Мы есть будем?

Вопрос был кстати. К столу подходил служка и нес поднос с едой.

– Другое дело, – сказал Вит,– я больше ждал.

Вит с кином уселись поудобнее.

– Сегодня первый день турнира, – сказал Вит. – хоть и четвертьфинал, но меня это не слишком радует.

– Почему? – спросил Кин.

– Всегда я планирую, а тут планы кто-то изменил. Ладно. После победы мне еще в школу надо заглянуть, сказал Вит. – сегодня последний день вы приглядываете за тирином. Завтра мати и тирин уедут. Я буду скучать. И сильно скучать, дорогие мои. После бесед с местным бардом и еще кое-каких дел мы с кином к вам присоединимся.

– Сколько это займет времени? – спросила мати.

– Дней десять с половиной, – ответил вит, – примерно. Или точно.

– Я тоже буду скучать, – ответила мати. – мы очень много пережили вместе. И ты, Вит, хороший человек, хотя и выпендрежник. И брехун к тому же.

– Опять ты про то же, – сказал Вит, обидевшись. – а напомни мне, когда я тебя обманывал. Нет. Скажи лучше, когда я выпендривался.

– Да что там далеко ходить. Вот сейчас, – сказала мати. – ну, скажи, что осталось примерно десять дней. Нет. Примерно или точно, говоришь. Что за выпендреж? Да откуда ты точно знаешь, что осталось десять дней и именно с половиной? Почему не девять? Или восемь с половиной?

– Мати, – сказал Вит, – ты же сама только что сказала, что мы вместе пережили много. И ты много знаешь обо мне. И если я что-то говорил, то так в конце и оказывалось. Если я сказал, что сегодня выиграю, то я выиграю на турнире. А десять с половиной дней – это простой расчет. Еще три дня турнира. На четвертый день бард пригласит меня на пир в честь окончания турнира. В беседе бард похвалится своей школой науки. И, конечно, будет уговаривать меня жениться на его дочке. И будет предлагать согласиться стать генералом. Я, из скромности, откажусь. Но заинтересуюсь школой науки. Пару дня я буду посещать, а точнее сказать, меня будут водить по школе. Три умника меня сильно заинтересуют. Следующие два дня я буду вести личные переговоры. И это уже десять дней. А провожать и уговаривать остаться меня будут еще пол дня. Вот тебе и десять с половиной. Что тут непонятного?

– Понятно все, – сказала мати, – но с таким же успехом ты мог и все это придумать сейчас.

– Вот, Кин свидетель, – сказал вит. – он будет со мной и потом может это подтвердить.

– Только меня не вмешивайте в свои шуры-муры, – сказал Кин.

– Какие шуры-муры? – спросил вит. – это ты вообще о чем?

– Вот только не надо из меня делать дурака, – сказал возмущенно Кин. – этот смотрит на мати и вздыхает чуть что. А эта ловит взгляд вита, а когда поймает, то скромно отводит взгляд. Так что сами разбирайтесь, как большие. Меня только в это не вмешивайте, – сказал Кин и вышел на улицу, прихватив ногу курицы.