Практикантка. Дилогия
Шрифт:
Павел Арсеньевич, тот самый блондин, запомнившийся по отчаянной попытке пробиться к отцу, доставил девочек в эту трехкомнатную квартиру, расположенную в обычном четырнадцатиэтажном доме. К тому времени здесь уже наличествовала еда – об этом позаботился кто-то другой. Сопровождающий почти не разговаривал, только попросил называть его по имени, и на кухне оставлять подопечных одних не решился: лично поставил чайник, заварил, налил каждой, не обделив и себя. При этом он буквально «стоял над душой», ни разу не
Не выдержав прожигающих взглядов девочек, Лина попросила:
– Павел, вы бы не могли оставить нас одних. Хотя бы ненадолго.
– Без проблем, – кивнул блондин и вышел.
Не глядя в глаза своих спутниц, Лина произнесла:
– Простите, но я ничего не могу вам рассказать. Я сама мало что знаю, а то, что знаю, не все могу вам доверить. Так что допрашивать меня бесполезно.
– Хорошо, – согласилась Юля, – но ты можешь нам рассказать хотя бы то, что можно рассказывать?
– Это ничего не даст, – вздохнула Лина. – Впервые я поняла, что происходит что-то странное, в десантном самолете, перед выброской на крышу офисного здания…
Девушка поведала спутницам все, кроме имен надежных магистров.
Глава 13
Протез в очередной раз неловко подвернулся, стараясь сохранить равновесие, настоятельница схватилась за стену, устояла. Отдернув руку, она помахала ею в воздухе, пытаясь стряхнуть куски мерзкой слизи, облепившие ладонь:
– Ну и гадость! Лилит, мне помнится, кто-то обещал, что здесь будет сухо?
– А где вы видите воду? – уточнила смотрительница.
– Воды здесь нет, но зато все, к чему только можно прикоснуться, покрыто липким дерьмом.
– Это не фекалии, – возразила Лилит, – даже запах не похож.
– Фиалками это тоже не пахнет, – не сдавалась Нельма.
– Просто колонии грибков. Пол устлан толстой подушкой крупного гравия, через который фильтруются стоки, в паводковый период среди камней остается много органики, так что условия для роста отличные.
– Нет, Лилит, – вздохнула настоятельница, – раз липкое и воняет, значит дерьмо. Матвей, ты как, не устал?
– А что, есть где прилечь? – поинтересовался привратник. – Я в этой помойке даже садиться не стану.
Лилит внезапно резко повернула фонарь:
– Старый ход.
Действительно, на левой стене виднелась узкая арка, сложенная из небрежно отесанных камней. Сразу за ней кверху круто уходила узкая лестница. Воспитанница, потрогав проржавевшее гнездо для факела, тихо изумилась:
– Древность-то какая!
– Ясен пень! – подтвердил Матвей. – Не удивлюсь, если тут со времен Бориса Годунова нога человеческая не ступала.
– Вряд ли, – возразила настоятельница – На вид все не настолько уж и старое. Да и железо давно бы рассыпалось
– На одном из камней в дренажной галерее я когда-то видела цифры «1789», – произнесла Лилит.
– Может, там кто-то написал потом, уже в более позднее время? – не унималась воспитанница.
– Вряд ли, буквы рельефно вырезаны на камне, не думаю, что кто-нибудь стал бы часами работать здесь зубилом.
– Вы что, в музее на экскурсии? – зашипела настоятельница. – Что делать будем?
– Ход в нужной стороне, но куда он идет, неизвестно, – тут же ответила Лилит.
– Сама вижу. Надо разведать, кто знает, может, куда и выведет. Лилит, я вот все понять не могу, как ты здесь направление определяешь?
– Не знаю, но я еще никогда не сбивалась с пути под землей.
– Будем надеяться, – вздохнула настоятельница. – Компаса у нас все равно нет. Ну что ж, пойдемте, дамы и господа. Лилит, ты шагаешь первая, с фонарем. Только на ступени хоть иногда посвечивай, не то быстро последние ноги переломаем.
Преодолев пару десятков мучительно узких ступеней, Нельма с облегчением убедилась, что вездесущая слизь осталась позади. Очевидно, грибок не мог существовать вдали от плодородного гравийного субстрата. Даже если ход окончится тупиком, то все равно, здесь можно будет по крайней мере немного передохнуть – судя по часам, дело приближалось к ночи.
В том, что ход окончится тупиком, настоятельница почти не сомневалась. В свое время при расширении Клетки, проводившемся под ее руководством, проходчики наткнулись на аналогичную лестницу, похожую до мельчайших деталей. Судя по всему, в древние времена они прокладывались для перемещений рабочих и вентиляции выработок. Однако после создания новой, хорошо спланированной системы подземных уровней, что произошло в начале двадцатого века, старые выходы попросту замуровали или засыпали. Опыта подобных прогулок у Нельмы не было, так что она не могла определить, может ли при этом воздух оставаться свежим, либо же впереди должен быть какой-то проход, или хотя бы вентиляционная проушина.
Луч фонаря внезапно рванулся вверх, осветив обширное пространство.
– Здесь, похоже, подземный зал, – произнесла Лилит.
– Что за шутки? – удивилась настоятельница. – В наших помещениях нижних уровней таких залов нет.
– Значит это не наше помещение, – логично предположила Лилит.
Поднявшись, четверка скитальцев некоторое время молча рассматривала открывшуюся картину. То, что помещение «не их», все поняли сразу. Не сговариваясь, воспитанница и Матвей включили свои фонари, а настоятельница фонарик, установленный на стволе автомата, реквизированного у запасливого привратника. Давно они не сталкивались с такой щедрой иллюминацией – им приходилось беречь батарейки.