Практикум по эсхатологии

Сергиевский Константин

В верхних слоях атмосферы над полярными шапками они возвели подобие энергетических куполов, очень эффективно, почти на треть, отражавших мощность моих излучателей, что, соответственно, продлевало сроки исполнения их задачи. Вскоре вслед за этим два из трёх расположенных над южным полюсом излучателей были атакованы несущими ядерные заряды ракетами – как это ни было для меня странно, уцелевшими после едва не погубившей планету войны. Атака, разумеется, не увенчалась успехом, мне ничего не стоило перехватить контроль над управлением ракетами, увести их с курса и уничтожить, когда они отошли на безопасное расстояние.

Следующая атака, произведённая спустя всего несколько лет, оказалась

намного более эффективной – ракеты, несущие заблаговременно нераспознанные мною источники мощного электромагнитного излучения были направлены непосредственно на меня. Удар был страшной силы – я на несколько мучительных лет был оглушён. Полуослепший, дезориентированный, словно ощупью находя дорогу и не понимая, что именно я делаю, я с трудом добрался до пояса астероидов, где жадно начал подзаряжаться припрятанной в накопителях энергией и заделывать дыры в собственной ауре припасёнными остатками энергетических оболочек едва не уничтоживших меня смертных. Радуясь собственной предусмотрительности, заполнял зияющие бреши в моей памяти содержимым инфопакетов. Процесс восстановления был долгим, болезненным и мучительным.

Я знал, что ни с одним из Творцов в процессе эсхатологии не происходило ничего подобного, ещё ни один из Венцов Творения не оказывал такого мощного сопротивления демиургу. Смертные бросили вызов Божеству, объявили ему войну и едва не добились победы. Я уже склонялся тому, чтобы отправить призыв о помощи ко Вселенскому Накопителю, лишь юношеская самоуверенность и гордыня не дали мне этого сделать.

Во мне бушевали непривычные чувства - раздражение, обида, ненависть – чувства, свойственные смертным, а не Творцам. Я уже не думал о выполнении практического задания, единственным моим желанием было отомстить смертным, бросившим мне вызов. Я захватил пригоршню астероидов, выбирая те, что покрупнее, и запустил их в сторону оскорбившей меня планетки. Огромные глыбы, состоящие из камня и льда, сметали с орбиты спутники и орбитальные станции; обрушиваясь в океан, вызывали землетрясения, разрушающие подводные города и сметающие выстроенные дамбы волнами огромных цунами. Последний плотный сгусток аур сорвался с планеты, импульс миллионов погибающих одновременно разумных созданий звучал, как крик гнева и отчаяния.

Задание было выполнено. Я уничтожил не только Венец Творения, но и сделал безжизненной всю планету. Но я не чувствовал радости и удовлетворения, только опустошённость и усталость.

Внезапно я ощутил слабый метальный толчок, словно меня попытался позвать кто-то из моих собратьев. Я ощупал окружающее пространство в поисках источника этого удара, и к моему величайшему удивлению, выяснил, что до меня пытается дотянуть свои щупальца эмбрион проторазума, оставленный мною на орбите четвёртой планеты. Забавно, это как если бы ещё не научившийся ходить младенец попытался стукнуть зажатой в кулачке погремушкой обидевшего его взрослого.

ТЫ ПЛОХОЙ ТЫ ЗЛОЙ УХОДИ

Шок, испытанный мною, был сравним с разрывом ещё одной энергетической ракеты.

Я повнимательнее пригляделся к новорожденному. Он был огромен, в сотни раз больше меня, счёт составлявших его энергетических аур шёл на десятки миллиардов. Свойственный проторазуму внутренний хаос сменялся упорядоченностью. Внутренне энергетические накопители поражали размером и ёмкостью. Блоки, предназначенные для хранения информации, также были огромны, причём я не мог определить не принципа её кодирования, ни способов архивации. Единственное, о чём я мог судить – это существо не перешло, как это было положено, на единый язык, а сохраняло информацию как минимум на десяти, при этом необъяснимым образом умудряясь избегать путаницы.

В ноосфере младенца

сновали миллионы диссекторов, производящих её очистку от дефектных аур, насколько я мог судить, действовали они намного эффективней и производительнее моих собственных. Но и это было ещё не всё. Внутри новорожденного Творца активно функционировало множество других энергетических органов, назначения которых я попросту не понимал.

С нарастающим ужасом я осознавал – рождающееся на моих глазах существо не относится к нашей расе.

ТЫ ВСЁ РАЗРУШИЛ УХОДИ УБИРАЙСЯ

О, Вселенский Накопитель, как мне быть?! Здесь и сейчас было нужно вмешательство опытного наставника, а не ослабевшего от ран школяра-недоучки, каким являлся я. У меня были самые поверхностные представления о том, как происходит процесс рождения, и базировались они в основном на смутных воспоминаниях моего собственного раннего детства.

Прости, малыш. Я не знал что делаю. Я не понимал. Прости. Я больше не причиню тебе зла.

Я просто не мог поверить в происходящее. Это было невероятно. Это было невозможно. Здесь, сейчас, прямо на моих глазах произошло самозарождение нового разума. Разума, которого никто не создавал. Разума, который отличается от моего собственного. Помимо своей воли, мне предстояло стать Творцом новой расы демиургов.

Интуиция подсказывала мне, что в данной исключительной ситуации я не должен следовать отработанными за миллионы лет схемам, тем более что мне не хватало знаний об этом процессе. Я подсознательно был уверен, что попытка слить свой разум с проторазумом младенца приведёт к трагическим результатам – и, как оказалось позднее, был абсолютно прав. Я принял решение действовать медленно и осторожно.

Я потянулся к новорожденному малышу, окружил его своей аурой, словно заключая в объятия, осторожными импульсами, стараясь не напугать и не растревожить, придал этому сгустку ментальной энергии более компактную форму. Подпустил в проторазум часть своих диссекторов, запрограммировав на поглощение лишь полностью разрушенных аур и фонового шума. Восполнил недостаток энергии, использовав мощность собственных конденсаторов, кроме того непрерывно осуществлял энергетическую подпитку наиболее энергозатратных органов малыша. Я хлопотал над ним, как наседка над птенцом, пробивающим изнутри скорлупу своего яйца, чтобы выбраться в окружающий мир: помочь не в силах, так хоть бы не навредить.

Как мне называть тебя, малыш? Ты теперь один из Творцов, и у тебя должно быть имя.

У МЕНЯ НЕТ ИМЕНИ ПОКА ЕЩЁ НЕТ

Где-то внутри информационных накопителей нового Творца хранились знания сотен поколений и миллиардов смертных. Но мыслить и разговаривать он пока что мог как научившийся произносить первые слова маленький ребёнок.

 КТО Я И КТО ТЫ

Я продолжал мягко касаться новорожденного разума, стараясь не причинить боли, не встревожить, не напугать. Отправил в ноосферу малыша адаптированные под его язык инфопакеты, содержащие базовые знания о Вселенной и нашем месте в ней.

Ты теперь один из нас. Я твой… - я старался подыскать подходящее слово.

СТАРШИЙ БРАТ.

Хорошо. Я твой старший брат. Я буду о тебе заботится. Помогать. Учить. Защищать.

Голос младенца звучал по-прежнему оглушительно и без всяких эмоций, но я чувствовал, что новорожденное существо постепенно успокаивается и начинает мне доверять.

ХОРОШО.

Малыш утих, принявшись увлечённо разбирать содержимое присланных мною инфопакетов. Он выглядел довольным, словно ребёнок, которому попала в руки книжка с цветными картинками.