Практикующий. Сделка с вороном

Воронцова Валерия Михайловна

– Не знаю, какой нимб ты у себя на голове воображаешь, но добренькая ты далеко не всегда, – напомнила я.

– И пусть, это нормально, – пожала плечами Ирка. – Главное мотив действия и посыл, а не как это выглядит для окружающих.

Или я с утра проснулась в параллельной вселенной, или Ругалова действительно начала доверять Леше и не только слушать, но и слышать своего практикующего.

Обведя взглядом кабинет, я, наконец, обнаружила причину такой уступчивости подруги. Сидя у прохода, она почти целиком

загораживала меня от Марьяновой. Не думала, что увижу их с Запатовой на этой паре…

– Ты что, защищаешь меня от КуКу? – яростно прошептала я.

– Скорее, ее от тебя, – последовал вполне себе «светленький» ответ, после чего Ирка посмотрела на меня с выражением глубочайшего дзена и будто бы одной жизнью в запасе. – Честно говоря, я не думаю, что с тобой все в порядке, Агат. Мне кажется, все как раз наоборот, и я пытаюсь предотвратить очередной конфликт. Ты же первая начала ее задирать.

Понадобилось два глубоких вздоха, длительное изучение облаков в окне и напоминание самой себе, что до таблички «Осторожно! Злая собака!» на шее рукой подать, а это совсем не то, что нужно в отношениях с лучшей подругой.

– Ты же поняла, зачем она спрашивает, – как можно спокойнее проговорила я.

– Конечно. Только ты могла проигнорировать и ответить нейтрально, а не раздувать перепалку до быстрого реагирования защиты, – кивнула Ирка. – Раньше ты бы просто отшутилась и закрыла тему.

Я почти нашлась с ответом, когда в кабинет зашел Щебин. Как всегда в сером костюме и с коричневым дипломатом. Поправив круглые очочки в толстой оправе, Лев Константинович сел за преподавательский стол и потребовал у Кручиловой журнал посещений. Стараясь пропускать мимо ушей его противный дребезжащий голос, называющий фамилии, я видела, как он отмечает присутствующих и в своей ведомости, и в журнале старосты. Да уж, такой пропуск точно не закрыть.

– Петров?

– Болеет, – стандартно ответила Ленка.

– Воспалением хитрости? – фыркнул Щебин, и его и без того слишком тонкая верхняя губа скрылась под щеткой седых усов. – Передайте юноше, что у него всего две явки за семестр, и я не допущу его к экзамену без сдачи хотя бы восьми работ из десяти.

– Передам.

Да уж, не повезло Ваське. Я мысленно подсчитала свои собственные сданные работы и посещения. Вроде бы на допуск наскребалось.

– Самойлова?

– Отсутствует.

– Болеет?

– Отсутствует, – терпеливо повторила Кручилова. – По семейный обстоя…

Почувствовав какую-то странную тревогу, я повернула голову налево, к окну. К нему стремительно приближалось что-то черное и… Я вскрикнула, когда в стекло, прямо напротив моего лица, на полной скорости врезалась ворона. Всего мгновение черные глаза смотрели на меня со всем безумием, паникой и ужасом, а затем погасли. Птица рухнула на землю.

Кто-то вскочил со своих мест, раздалась еще пара вскриков, я же смотрела на кровавые брызги на стекле, чувствуя, как внутри все резко ухнуло куда-то вниз. Так же, как птица только что.

Ворона.

Насмерть в окно рядом со мной. Шансы на совпадение или случайность отсутствуют. Не тогда, когда сущность моего практикующего – ворон, и с тех пор, как кое-кто отправился погулять с крыши, не прошло и недели.

Что это? Предзнаменование? Чье-то предупреждение? Игнат вернулся и уже готовит месть?

На каждый вопрос приходилось по удару сердца, во рту появился металлический привкус – разволновавшись, я обрезала язык об клык. В ментальном дог вздыбила шерсть и оскалилась в поиске источника угрозы. Когти впились в землю, мышцы гудели от напряжения, мы готовы были сорваться и бежать, преследовать невидимого врага, бросившего нам такую «перчатку».

Голова резко закружилась, виски снова пронзило раскаленной иглой, Ирка потянула меня за рукав, заставляя сесть. Надо же, до этого я не понимала, что оторвалась от стула. В карих глазах подруги плескались волны тревоги с пеной страха, но это не помешало ей переплести пальцы с моими под партой и крепко сжать.

– Дыши, просто дыши и думай о чем-то хорошем. Не смотри вокруг, у тебя глаза почти желтые, – прошептала Ругалова.

Щебин поспешил успокоить группу, начав молоть какую-то чушь о птичьих болезнях, климате и потере ориентации в пространстве. Якобы распространенный случай. Больная птица. Ничего выдающегося.

Интуиция насмехалась и ставила печать абсурда на каждое его высказывание. Глубоко вдохнув пару раз, я покосилась на оживший вибрацией телефон. Определенно, Влад почувствовал мою ярость с щепоткой паники.

Я почти потянулась за айфоном, когда поняла, что речь преподавателя, до того звучавшая где-то на заднем плане, сменилась тишиной. Короткое предупреждающее пожатие Ирки подтвердило, что она каким-то образом относится ко мне. Нехотя подняв голову, я встретилась со сверлящим взглядом Щебина.

– Что, простите? – переспросила я, догадываясь, что пропустила какой-то вопрос.

– Вы хорошо себя чувствуете? – противный голос, как пилой по железке, вспорол мой слух.

Прекрасно, спасибо, что привлекаете ко мне внимание, именно его-то мне сейчас и не хватает!

– Да, со мной все в порядке, – уверенно ответила я, выдерживая взгляд его водянистых глазок. На мгновение язык словно окунулся в болотную жижу. Фу.

Ничего больше не сказав, он вновь опустился за свой стол и вернулся к теме лекции. Выждав еще пару минут, я посмотрела сообщение.

Князь: «Что с тобой? Если не ответишь, позвоню через пять минут».

Несмотря на то, что в запасе у меня было еще две, я напечатала свое «Позвоню на перемене» так быстро, как смогла. Переглянувшись с Иркой, я покачала головой в ответ на ее безмолвный вопрос. Не хотелось делиться с подругой собственными страшными догадками и подозрениями, неважно, насколько обоснованными они могли быть.

Едва дождавшись пятиминутки, мы под шумок выскользнули из аудитории с вещами, спешно покидая корпус.