Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7
Шрифт:
— То есть, выезжаем сейчас? На ночь глядя?
— А в чем дело? Тебя что-то не устраивает?
— Конечно, не устраивает! Никто в тёмное время суток по Афганистану не ездит, это небезопасно. Свет фар видно за километр! Головой нужно думать, а не задницей!
— Смотри-ка, хочешь поделиться своим боевым опытом? — Чесноков состроил наглую морду и широко улыбнулся, став похожим на клоуна. Говорить с таким бесполезно.
Мне очень хотелось пару раз двинуть кулаком по этой морде, но я сдержался… Моё положение это точно никак не облегчит. А вот проблем точно добавит.
Отвечать
Взревев мощным дизелем, выпустив в небо клубы почти чёрного дыма, бронетранспортёр тронулся с места.
Честно говоря, я хотя и держал себя в руках, но все равно нервничал… Тут и моя верная чуйка внезапно забила тревогу — это плохой знак.
— Будьте начеку! — громко произнес я, обращаясь к ближайшему конвоиру. Им оказался тот самый дерзкий Санёк.
— Разберемся! — скривился тот.
Нет бы проявить осторожность, тот просто отмахнулся.
Минут двадцать мы двигались по нормальной, более менее ровной дороге, затем съехали на ухабистую — БТР, несмотря на улучшенную торсионную подвеску, весь дребезжал. Все гудело и тарахтело — шутка ли, в конструкции аж девятнадцать карданов! И все это крутится, вертится…
Вроде транспорт почти новый, а все же были и посторонние шумы. Конечно же дребезжало то, что не было закреплено должным образом — барахла внутри хватало.
Я сидел у люка, крайне напряжённый — было какое-то нехорошее предчувствие того, что до пункта назначения мы доедем не скоро. А может и никогда… О, в который раз убедился, что ожидание — страшная вещь.
Если что случится, главное не высовываться… Обстрел из стрелкового оружия бронетранспортёру не страшен. Броня «восьмидесятки» легко держит патроны семь и шестьдесят два миллиметра, а лобовая часть и в некоторых случаях и очередь из ДШК… Но такие дуры духи с собой не таскают, слишком тяжёлые и громоздкие. А вот некоторые модели наших гранатомётов, вроде РПГ-7 — без проблем.
Время шло, дизельный движок ревел. Мы двигались средней скоростью и все было нормально… Через открытый люк я заметил, что солнце уже зашло за горизонт. Ещё минут сорок-пятьдесят и полностью стемнеет.
Куда они прутся, придурки? По темноте ехать не вариант, можно налететь на что угодно, а свет фар реально хорошо различим на сотни метров вокруг. Да душманам сам Аллах велел атаковать! Всего две единицы техники, ну…
И это случилось. Когда БТР-80 забирался на довольно крутой подъем, нас обстреляли.
Сначала я услышал далекую стрекотню — в салоне было очень шумно, но знакомый звук я всё-таки различил…
Почти сразу по броне плотно застучали пули. Мехвод вдруг резко свернул влево и зачем-то сбросил скорость. Это была серьезной ошибкой, хотя водитель действовал по инструкции и в общем-то, ничего не нарушил.
Дело в том, что в советское время колонны снабжения, да и не только, даже маленькие, состоящие из двух-пяти единиц ходили медленно. Максимальная скорость по равнине до пятидесяти километров в час, а по холмам и бездорожью — двадцать-тридцать. Шанс вовремя обнаружить мину, засаду и принять меры в этом случае весьма велик. В Российской же армии, в вооруженных
Тут имелись и свои минусы, но плюсов было несомненно больше, особенно в том случае, если обороняющихся сил слишком мало, недостаточно патронов или вооружения. Наличие важного груза, документов и прочее… Если начинался внезапный обстрел, то была актуальной простая установка — не ввязываться, не тормозить. Прорываться, с боем или без такового. Остановленная колонна — уже слабее, потому что обстрел обычно был круговым. Как тут занимать оборону?
Именно в таких рейдах я и моя группа бывали десятки раз, много раз нарывались на засады… Все они остались позади, в прошлой жизни.
Я тут же соскочил с места, хотел броситься к мехводу, но меня внезапно ухватили за воротник и потащили назад. Это перепугавшийся Санёк отчего-то вдруг решил, что я хочу сбежать. Трясущимися руками он навел на меня автомат. А БТР вдруг просто встал, будто на стену налетел. Наводчик принялся готовить к бою четырнадцати с половиной миллиметровый КПВТ, но действовал как-то растерянно и неумело. Кто-то из конвоиров чуть ли не по пояс высунулся в открытый люк и принялся хаотично отстреливаться из Калашникова… Дурак, бойницы на что? Убьют же!
— Куда? Сидеть я сказал! — истерично рявкнул Сашок, но я рывком буквально вырвал АК-74 у него из рук. Тот был заряжен, но стоял на предохранителе.
— Вашу мать, нужно валить отсюда! — зарычал я, глядя на молодого диким взглядом. Видно было, что тот растерялся… Боже, откуда они таких желторотых набрали? Без элементарной подготовки, без соответствующих инструкций по порядку действий при внезапном нападении. Ни морально, ни физически… Этотне бойцы, это так, одно название!
Не иначе как дети мажорных папашек на хороших должностях где-нибудь в исполкоме, что пристроили своих отпрысков в теплые места. А что? Военная служба же, разве нет? Вроде как и в Афгане, а вроде и ничего опасного — два года штаны просидеть — никто и не узнает. Раз и все. А потом домой такой герой вернётся, будет дружкам и подругам сказки рассказывать, как он из космоса лазером по лягушкам стрелял и на Годзиллу охотился. Тьфу!
Вдруг, снаружи что-то оглушительно взорвалось. Бронетранспортёр качнулся… Не иначе как наш УАЗ подорвался на мине или попал под выстрел ручного гранатомёта.
Решительно оттолкнув Сашка в сторону, я полез к мехводу.
— Чего встал? Жми! — заорал я, чуть ли не ему в ухо.
— А? — тот обернулся ко мне, глядя испуганными глазами. И посмотрел на соседнее место. Там истекая кровью лежал командир отделения, а по совместительству ещё и командир экипажа.
Видимо тот рискнул вылезти наружу — не вышло у него. Тут же рухнул обратно изрешёченный пулями.