Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7
Шрифт:
У Мазари-Шарифа все давно спокойно, а немногочисленные душманы если и шастали по горам, серьезной силы из себя не представляли. Постреливали и убегали. Значит, меня везли куда-то в другую сторону?
Честно говоря, эти наблюдения серьезно сбивали меня с толку, но выяснять отношения с комендатурой я пока что не собирался. Сажать меня на броню сверху почему-то тоже не стали, неужели боялись, что я спрыгну на ходу и убегу? Я не сумасшедший — по обеим сторонам обочины, сплошные камни и канавы. Ноги переломать, раз плюнуть.
Люки закрывать не стали, что и понятно — солнце так нагревало броню, что внутри
Внутри салона ощутимо воняло пылью, машинным маслом и дизельным топливом. Я ни разу за все свое время службы не слышал, чтобы в военной технике пахло приятно!
Конечно же, сам старший лейтенант Чесноков вернулся обратно в «буханку» — тоже не бог весть что, но легкий УАЗ это хотя бы не гробовозка… Там окна открываются!
— Туда садись! — один из конвоиров указал мне стволом автомата на место, позади водителя. Оно располагалось слишком далеко от источника свежего воздуха.
— Ага, щас… — небрежно отозвался я, окинув взглядом тесный салон. — Сам там сиди. Тут от жары подохнуть можно, а я и так только что из госпиталя.
— Сел, я сказал! — рявкнул тот, глядя на меня яростным взглядом. Молодой, дерзкий. Ошибочно считает, что если у него в руках автомат, то он прав и ему позволено делать с задержанным что угодно, в пределах дозволенного. Однако меня такой расклад совершенно не устраивал, ещё не хватало, чтобы на меня всякие сосунки рот открывали.
Я спокойно приблизился к нему и негромко произнес:
— Ещё раз повысишь на меня голос, я тебе ухо оторву, а потом ты его сожрешь! Хочешь проверить?
— Чего? — набычился тот, хотя в глазах промелькнул страх.
— Саня, оставь его… — отозвался второй конвоир, в звании младшего сержанта. Тот был постарше, да и выглядел умнее. — Нас предупреждали, что с ним нужно быть осторожнее!
О, как! Я даже удивился — ну прям не только что выписанный из госпиталя советский разведчик в звании прапорщика, а жестокий и хитрый маньяк. Оказывается, относительно меня ещё и отдельные инструкции существовали. Кто-то явно перестраховывался. Было даже слегка приятно — обо мне сложилась определенная репутация. А вообще, странно все это, не совсем так, как было принято в армии.
Конвоир по имени Саня небрежно хмыкнул и пожал плечами, мол, ладно. Живи пока. Уселся на складное кресло, автомат убирать не стал.
Потеряв к нему интерес, я отыскал взглядом место рядом с открытым люком, сел именно туда.
— Не бойтесь, на ходу не выпрыгну! — пояснил я, прочитав в их глазах немой вопрос.
Здесь немного получше, хоть какой-то ветерок. Вообще, конечно, было видно, что эти товарищи из комендатуры в бронетранспортёрах ранее не ездили… В Афганистане вообще внутри редко кто ездит — постоянно есть угроза подорваться на мине или стать удобной мишенью для вражеского гранатометчика. А практика показывала, что душманы очень любили использовать РПГ-2 или одноразовые РПГ-18 «Муха» за простоту в эксплуатации, надёжность и неприхотливость.
Я сразу заметил, что сидеть
Не знаю, куда именно мы направлялись — через люк я мало что видел. Из-за грохота, рева дизеля и общего гула, приходилось значительно повышать голос.
— Долго ехать? — крикнул я.
— Тебе-то какая разница?
Очевидно, что конвоиры на мои вопросы отвечать не хотели и не собирались, предпочитали молчать. Однако мыслей о том, что они не те, за кого себя выдают, у меня не было. Чуйка тоже была спокойна.
Бронетранспортёр, дребезжа и грохоча, довольно быстро двигался по грунтовой дороге — других в этих краях и не было. Вообще большую часть асфальтированных автодорог в Афганистане, как и аэродромов, тоже строил Советский Союз, но это было задолго до войны, когда Запад не засунул в республику свои скользкие щупальца…
В какой-то момент я заметил, что сидевший впереди на месте командира отделения конвоир, вдруг шустро нацепил наушники и схватился за гарнитуру радиостанции. Что-то срочное, судя по всему…
Механик-водитель тоже отреагировал — сбавил скорость, ожидая распоряжений. Потом он и вовсе остановил бронетранспортёр. Один выбрался наружу, но почти сразу вернулся обратно. Что-то передал мехводу.
После этого мы снова тронулись и вдруг свернули влево, на бездорожье. Ехали не долго. Честно говоря, я готовился проторчать внутри салона не менее двух часов, а не прошло и двадцати минут, как БТР скрипнув рессорами, опять остановился. Двигатель заглушили. Конвоиры оживились, часть из них тут же выбралась наружу.
— Громов, вылезай! — раздался снаружи требовательный голос Чеснокова. — Приехали!
— Что-то подозрительно быстро… — проворчал я, выбираясь через узкий люк наружу. Солнце светило ярко, ветра не было. Ни растительности, ни тени.
Рядом с дорогой, которой, судя по всему, пользовались не часто, стояло несколько местных строений в типичном местном исполнении. Глина, палки и камни — вот и все строительные материалы. Сверху натянута маскировочная сеть, видны антенны. Тут и там можно различить укреплённые ДЗОТЫ, обложенные мешками с песком. Пара пулеметов, несколько бойцов в старой потертой форме. Между зданий примостился старый БТР-60, точно такой же, какой мы с рядовым Кольским в прошлом году к жизни возвращали. Ну, да не вернули… Но было весело!
Очевидно, это какой-то блокпост, на удалении от Мазари-Шарифа не более пятнадцати километров. Но почему мы остановились тут?
Увидел Чеснокова — тот был явно чем-то озабочен. Судя по всему, первоначальный план посыпался и до выяснения обстоятельств мы временно, никуда не едем.
— Что, уже отпускаете? — поинтересовался я, глядя на офицера.
— Вот еще… — невесело усмехнулся тот, глядя на часы. — Не заслужил! Сейчас подождем и дальше поедем. А пока там посидишь!
Меня отвели в одно из одноэтажных зданий, напоминающих небольшой барак. Внутри был только стол, стул и небольшой шкафчик. Увидел старую настольную лампу, рядом с ней стопка каких-то старых журналов. Одно единственное окно было закрыто деревянной решёткой, приколоченной снаружи. Честно говоря, назначение этого строения оставалось для меня загадкой — ну мне кажется же, в самом деле?!