Пращуры русичей
Шрифт:
Он шагал, высоко поднимая колени, стараясь попадать в собственные следы. Дорожку, по которой он пришёл, уже изрядно замело. Даньша ёжился, скрестив руки на груди, зубы его стучали. Тёплую куртку, которую Скегги подарил ему накануне, он оставил закованному в колодки Лейву, хоть и понимал, что это может его выдать. Почему он сделал это? Зачем помешал умереть врагу?
Накануне он долго ворочался, стараясь уснуть, но сон не приходил. Кто же он такой, этот старик, так стремительно вошедший в его жизнь. Из-за этого человека он, Даньша стал рабом, из-за него едва не погиб? Даньша понимал, что должен ненавидеть старого варяга, но… На соседнем лежаке мирно посапывал
Даньша поднялся, вылил в глиняную плошку остатки трапезы, которой накануне потчевал раненного наставника, накинул подаренную ярлом куртку и вышел во двор. Холод безжалостно жалил, но Даньша и не думал возвращаться. Он быстро разыскал замерзавшего Лейва и накормил. Очень долго пришлось растирать застывшее тело старика, наконец, пленник окончательно пришёл в себя.
Даньша не задавал вопросов, Лейв всё рассказал сам: о княжиче Выборе, о проклятье Вышеславы и о жестоком приговоре единокровного брата. Подобная правда привлекала и пугала одновременно. Внезапно обретя брата, молодой кузнец приобрел и смертельного врага.
Он провёл с Лейвом больше часа и теперь возвращался в свой убогий домик. Дорога вела вдоль берега, и юноша вышел к морю. Снег перестал падать, горизонт очистился, волны набегали на берег, пенились, разбиваясь о прибрежные камни. Молодой трель стоял на возвышенности и смотрел вдаль.
***
Когда снежная гладь сливается с пеной облаков, а разница между землёй и небом становится незаметной, то кажется, что весь мир так же един и полон. Как кубок наполненный до краёв, человеческая душа переполняется волнением, радостной истомой, и хочется кричать, петь и веселиться. Ты забываешь о трудностях, заботах и тревогах и погружаешься в общую картину, которая чиста и прекрасна. И не важно, человек ты или зверь, хозяин или раб, ты забываешь о тревогах и чувствуешь, что скоро всё переменится к лучшему. Юноша зажмурился, на мгновение затаил дыхание и открыл глаза. Белая точка показалась на горизонте. Она приближалась, и Даньша различил очертания корабля.
Книга вторая
По следу ветра
Глава первая.
Послы новгородские
1
Пожелтелые листья кружили в струях тёплого ветра и падали на пропитанную росою землю. Лес шелестел, издавая причудливые звуки. Деревья отбрасывали длинные тени на стоявший у берега корабль, неподалёку от которого путники расположились на постой. «Поздно листья опадать стали, жди морозов», – грузный мужчина средних лет сидел на замшелом пне возле затухающего костра и ворошил прутиком остывающую золу. Время от времени он тёр рукавом глаза и небрежно отмахивался от комаров. Мелкие кровососы зудели, но напуганные едким дымом не решались подлететь ближе. Протяжные звуки разрезали баюкающую тишину: журавлиное курлыканье раздалось над лесом. Мужчина вытянул шею.
– Низко летят перелётные, зима не за горами. Успеем дело до холодов справить, нет ли?
– А чего ж не успеть-то? Мужики говорили, что до Велиграда этого не больше двух дней плыть.
Светловолосый паренёк лицом и фигурой сильно смахивал на взрослого спутника.
– Какие ещё мужики?
– Кудя с Пырей.
– Много он понимает, Пыря твой, да и не в том дело. До столицы доберёмся, а что потом? Чует сердце, нет там наших княжичей.
Паренёк пожал плечами и потянулся за котелком:
– Похлебал бы ушицы, бать, уж сутки ничего не ешь, – от варева поднимался пар. – С дичиной да кореньями, точь-в-точь как любишь. Твой костёр,
Мужчина словно не расслышал слов сына.
– Коль нет в Велиграде Умилиных сынов, дальше поплывём, если зима не помешает.
Озар, так нарекли его при рождении, хотя многие знали гостомыслова посланника под другим именем. Дядька Гончак, это прозвище прилипло к умелому охотнику, когда будучи ещё совсем юным, он сыскал славу непревзойдённого следопыта. Уходя на промысел, даже в самый неудачный сезон, Гончак всегда возвращался с добычей. Многие из бывалых нахваливали способного парня, но были и такие кто просто завидовал, даже обвинял в сговоре с лесными духами. Вобщем разное бывало, но, Гончак считался лучшим, и тому были причины. Шли годы, слава лучшего следопыта обрастала новыми и новыми легендами. Сам Озар часто посмеивался, когда его в колдовстве обвиняли, просили секрет открыть, как он в непогоду (хоть в дождь, хоть в мороз), любой след разыскать может, и не просто след разыскать, но и самого зверя настичь и взять. «Мой секрет – говорил Гончак – в терпении да упорстве». Только мало кто верил, думали, что не договаривает. Правда, нашёлся один, который поверил. Князь Гостомысл призвал бывалого охотника к себе, Озар явился.
– Слава о тебе ходит, – заявил князь. – И слава разная.
– Не всему верь, князь, что говорят.
– А я и не верю. Ты зверьё всякое ищешь и нет тебе равных.
– Говорят, – Гончак смутился.
– И нет на то у тебя никакого секрета.
– Нет секрета, князь, не обессудь.
– А, ежели понадобится, человека сможешь сыскать?
Гончак нахмурился.
– Было время, сын у меня пропал, – Гостомысл вздохнул полной грудью. – Выбор, может, слыхал?
Гончак кивнул. Кто в Новгороде не слышал печальную историю княжьего рода.
– Знал бы я тогда о твоих умениях, раньше бы к тебе обратился, – продолжил Гостомысл.
– Так я ж тогда молодым был.
– Ну да, но сейчас, – князь вскинул голову. – У самого-то, дети есть?
– Сын у меня, Смагой зовут.
– Ну, тогда слушай меня Гончак-следопыт. Сына своего я не сыскал, оттого беды большой хлебнул, теперь же, надо мне внуков найти. Ты для этого дела, думаю, лучше всех сгодишься.
Озар нахмурился:
– Так, я же по зверью, да дичи разной…
– Твой секрет в терпении. Так ты людям говорил? – Гостомысл глядел на следопыта искоса.
– Так, но…
– А если так, то дам я тебе людей, садись в лодку да плыви. Много лет назад отдал я дочь за князя бодричей Годлюба. Нужно мне, чтобы ты детей их нашёл, хочу им княжение своё передать. Так что запасайся терпением, бери след, да не упускай. Наёдёшь внуков, награжу, и тебя, и сына твоего.
Так простой охотник Озар возглавил княжье посольство.
Взял Гончак в далёкую страну, лежавшую на берегах холодного Варяжского моря, сына своего – Смагу. «Княжью награду надо заслужить, – решил следопыт. – Пусть парень расстарается, заодно и опыта наберётся».
– Есть-то, будешь?
Гончак встрепенулся, Смага снова протянул отцу котелок с ухой.
– Потом. Только не выливай, на ладью снеси, плыть пора.
Шагах в ста от места, где шла беседа, на берегу реки возле ладьи с опущенным парусом суетились несколько мужчин. Увидав, что Гончак поднялся, путешественники поспешно взошли на корабль. Смага со своим котелком забрался на ладью последним.
2
Много лет назад даны разрушили столицу бодричей Велиград. Они казнили его правителя, большую часть жителей уничтожили, многих пленили, но город отстроили вновь. Именно сюда, к князю вновь отстроенного города, направились новгородские послы.