Правда и вымысел
Шрифт:
А КОРОБ будет КРАБ — сплетённый из коры, КОРОСТА — КРАСТА. В таком случае, КОРОВА будет звучать КРАВА — а так её называл торбинский печник, сосланный поляк! Он ещё вместо КОРОЛЬ говорил КРАЛЬ. То есть деревенское название подружки КРАЛЯ — КОРОЛЕВА? А сейчас вроде бы оскорбительно зазвучит, назови свою девушку кралей. КОРОНА — КРАНА! Как солнце или буквально солнечная корона при затмении! ВОРОТА — ВРАТА, ВОРОБЕЙ — ВРАБИЙ (смелая птица, бьющая в солнце?), ВОРОНА — ВРАНА, МОЛОКО — МЛЕКО (млечный путь), СТОРОНА — СТРАНА, ГОРОД — ГРАД.
Тут же, на Приполярном Урале, была гора НАРОДА (ударение на первый слог), высшая точка всего Каменного Пояса —
А сама ГОРА — ГАРА, движение к солнцу!
Откуда, каким образом в русский язык пришла буква О, которые ещё долго не писали, как лишние и часто ставили титлы? Пришла и исказила первоначальную суть, будто кислота, растворила внутренний, магический смысл слова. СОЛОВЕЙ это что, от СОЛО? Да ничего подобного, автор «Слова о Полку…» называет птицу СЛАВИЙ, а это совершенно иной смысл. КОЛО — КЛА — круг, к ЛА относящийся! А что такое певучее, стоящее, пожалуй, на втором месте после РА — ЛА? ЛАД? Гармония, порядок, мир, и тогда КОЛО — воплощение ЛАДА!
Несмотря ни на что «О» до сих пор существует в севернорусских говорах, когда как центральная часть России и Юг говорят А. И все вместе говорим КАРОВА, но пишем КОРОВА. Но ведь топонимика в той же Вологодской окающей области осталась практически неизменной, древней, доледниковой — ТАРНОГА, ВАГА, ТЕР-МЕНЬГА, ИЛЕЗА, ПЁСЬЯ ДЕНЬГА, СУДА, СЛУДА, РАМЕНЬЕ, УСТЮГ (УСТЬЮГ — река ЮГ на Севере?), УФТЮГА, ЮРМАНГА, СИВЧУГА, КУБЕНА, ЕЛЬМА и самое потрясающее — река ГАНГА!
Практически, остаётся одна ВОЛОГДА, где дважды повторяется О, но если её сократить, то выходит ВЛАГ-ДА — дающая ВЛАГУ (воду), ибо ДА — всегда ДАВАТЬ (ДАЖДЬБОГ, «хлеб наш насущный даждъ нам днесь», ДАР, ДАНЬ, ВОЗДАТЬ, РАДО(А)СТЬ), в слове ДОЖДЬ слышится прямое ДАЖДЬ, потому что его всегда просили люди, живущие с сохи.
Что произошло? Экспансия тех, кто вернулся с Юга и принёс новую религию? Или сами СЛОВЯНЕ, живущие с лова (отсюда олений культ и орнамент), пережидая бесконечную ледниковую зиму, облагозвучили свой язык, когда пели такие же бесконечные гимны исчезнувшему под мощным слоем туч, солнцу? Кто пережил хотя бы одну полярную ночь, тот знает: сидя в темноте полных три месяца ещё как запоёшь! Потому в Заполярье и сохранился Праздник Солнца.
Если следовать простой логике, то окающие племена не могли быть хранителями акающей топонимики на Севере. Значит, из «эмиграции» вернулись они, и они же принесли «благозвучие» в прарусский язык?
А само слово СОЛНЦЕ! Тот же автор «Слова о Полку Игореве» писал (надеюсь, позже переписчики копировали точно, а если нет, то ещё лучше) не СОЛНЦЕ, а СЛНЦЕ.
Когда оно из РА стало таким труднопроизносимым?
Геродот называл Волгу рекой РА (возможно, от купцов слышал или от странников), и жители её берегов называли реку так же.
Когда же река СОЛНЦА превратилось в совершенно безликую ВОЛГУ (буквально, Бегущая Влага или вообще Влага)? Кто переименовал? Кто из обожествлённого символа сделал примитив, достойный неразвитых языков малых, полудиких народов или совершенно диких аббревиатур послереволюционной
Нет, всё-таки это экспансия людей, принёсших иную, нежели чем крамолъство, религию. Уничтожение символов старой веры, очень знакомая ситуация: Сергиев Посад — Загорск, Богородск — Ногинск и так далее. На месте ХРАМОВ — языческие капища, потом на капищах строили христианские церкви, снова называемые храмами, а уж за ними — вечные огни, памятники Ленину, клубы, танцплощадки или просто склады зерна…
В общем, «Весь мир насилья мы разрушим, до основанья, а затем…»
Неужто это вечный принцип в России? А что придёт за развитым социализмом? Не развитый коммунизм или всё-таки я увижу мир совсем в ином свете, что обещал Редаков-младший? И в этом мире мне всего-то потребуются четыре с половиной миллиона?..
Нет, лучше о другом.
Почему так меняются звуки — Г на 3 и на Ж? Должна быть внутренняя смысловая закономерность. Известно, 3 — знак божественного огня или света (A3 и ЯЗ). КняЗь, княЖе, княГиня… Гореть, Зной, Жар, Жечь — ОГОНЬ! Ж — тоже знак огня! Тогда и Г, поскольку, ГА — движение, а оно есть ЖИЗНЬ. А КНЯЗЬ? Более распространённая в древности форма КНЯЖЕ, потому что его сын — КНЯЖИЧ. К — НЯ — Ж… Ня, ны — меня, ко мне. Значит, получается: «ко мне (несущий) огонь»? Кто был князь? Хранитель огня? Просто огня или священного? Тогда ЖРЕЦ! (И не от слова «жрать», впрочем, вполне возможно ритуальное слово обрядили в чёрные одежды). Но почему в древнерусской литературе встречается выражение «воскресить огонь»? Возжечь — понятно, а воскресить? КРЕС — КРЕСАЛО, выбивающее огонь из камня! Тогда КРЕСТ — возжигание жизни, а кстати, землепашцев называли КРЕСТИ, то есть, возжигающий жизнь на земле!
И тогда же КРЕСТЬЯНИН уж никак не от слова «христианин».
ЖДАТЬ — ждать, когда дадут огонь? А ВОЖДЬ? Ведёт куда-то или даёт огонь? Может, то и другое вместе? Ведёт и освещает путь факелом, СВЕТОЧЕМ. А как ещё было ходить во мраке ледниковой зимы?
Манарага наполовину была укрыта плотной серой тучей. Накрапывал дождик, но не такой, чтоб останавливаться, да и на руку он был: можно подойти не слышно, самому легче укрыться, и если есть люди — уже палатку натянули, костёрчик развели. К горе я не приближался, двигался вдоль осыпей и развалов на расстоянии, по тылам, часто останавливался на возвышенностях, чтоб просмотреть территорию в бинокль или просто стоял оцепенело. Даже в такую погоду Манарага казалась величественной, непомерно высокой, возможно потому, что на склонах ещё лежал снег, а неподвижная туча напоминала суровые, аскетичные одежды на молодой монашке, скрывавший свои таинственные прелести, и от этого она становилась ещё притягательнее.
Сделав полукруг по северной стороне, я вышел на берег полноводной, гремящей Манараги: обходить гору вокруг не имело смысла, если кто и был тут, давно бы уже себя обнаружил. Рассказав о старике с птицей, Олешка вынудил меня осторожничать ещё больше, и я ловил себя на мысли, что высматриваю не просто людей, каких-нибудь пеших или водных туристов, и даже не «каркадилов», а этого самого Атенона, одно имя которого отчего-то навевает знобящую жуть.
В окрестностях горы я никого не обнаружил, понемногу успокоился и лодку накачивал уже не прячась, с удовольствием, вспоминая, как в семьдесят девятом вязал плот. На сей раз переправа заняла минут двадцать, и вот я уже ступил на другой берег!