Правда о любви
Шрифт:
Барнаби и Миллисент продолжали что-то тихо и серьезно втолковывать сэру Годфри. Наконец Миллисент, явно раздраженная, показала на дверь, подхватила сэра Годфри под руку и едва не насильно потащила в библиотеку: как полагал Джерард, продолжить обработку, пока тот не поймет все доводы Барнаби. Тот решительно последовал за ними. Джерард был совершенно уверен, что эта парочка успешно выполнит свою миссию и основательно прочистит мозги сэру Годфри.
– А вот и моя дорогая Жаклин!
Надменный тон Джордана Фритема мигом вернул Джерарда
Жаклин улыбнулась и подала Джордану руку.
– Джордан! А где Элинор? Я еще ее не видела.
– О, где-то там. Спешит заполнить бальную карточку, – небрежно отмахнулся Джордан – Ну а я тоже решил подойди и внести свою лепту. – И, лениво оглядев толпу, он добавил: – Думаю, котильон. Как ты считаешь?
Джерард напрягся; сэр Винсент, казалось, вот-вот взорвется. Голос, манеры и самоуверенность Джордана граничили с грубостью. Впрочем, Джерард был готов побиться об заклад, что безмозглый фат даже не сознавал всего неприличия подобного поведения. Он уже приготовился как следует отчитать Джордана, когда услышал ответ Жаклин.
– Извини, Джордан, но ты опоздал, – с мягкой улыбкой произнесла она, показывая карточку. – Как видишь, моя карточка уже заполнена.
Джордан с тупым изумлением уставился на Жаклин. Джерард едва удержался от смеха, особенно когда встретился глазами с сэром Винсентом.
– Вот как? – пробормотал Джордан, похоже, не в силах осознать очевидного: Жаклин имеет такой успех у мужчин, что не нуждается в его покровительстве и тем более в партнерах для сегодняшних танцев. – П-понимаю, – выдавил он нерешительно – Тогда ... я, пожалуй, пойду. – И, коротко поклонившись, исчез в толпе.
– Жаклин, дорогая! – окликнула Миллисент, неотразимая в сиреневом бомбазиновом платье. – Леди Таннауэй и Энтуистлы только что прибыли и очень хотят поговорить с тобой. И с мистером Деббингтоном, разумеется. Надеюсь, остальные джентльмены извинят тебя.
Заинтригованные джентльмены с поклонами ретировались.
Жаклин взяла Джерарда под руку. Он ободряюще взглянул на нее.
– Будь собой, ничего другого не требуется. И не бойся выказать свои чувства.
Он ощутил дрожь ее пальцев. Но Жаклин вздохнула и расправила плечи, глядя в тот угол, где леди Таннауэй стояла рядом с высоким, представительным, но уже сгорбленным, словно под неимоверной тяжестью, джентльменом и маленькой кругленькой дамой в темно-сером платье простого покроя.
Жаклин высоко держала голову, мысленно повторяя слова Джерарда. То, что она испытывала к Энтуистлу, к Томасу ... Она старалась сосредоточиться именно на этом. Разделить с будущими собеседниками свои эмоции.
Джерард остановился перед сэром Харви и Маделин, леди Энтуистл. Взгляды Жаклин и Маделин скрестились: она смутно слышала, как Миллисент представляла Джерарда сэру Харви, но продолжала смотреть на леди Энтуистл, в лице которой читались понимание, сочувствие и сознание той же потери, которую она сама ощущала до сих пор.
– Дорогая, – прошептала
Жаклин поспешно сжала пухлые пальчики.
– Я знаю, как вы тяжело пережили потерю, дорогая, как скорбите по Томасу. Он был милым, милым мальчиком, и мы тоскуем по нему, но вы ... – Леди Энтуистл тихо всхлипнула. – Представляю, каким потрясением для вас было узнать о смерти Томаса. Но теперь, когда его тело упокоится в земле, вы начнете все заново. Мы были очень счастливы, когда он выбрал вас, но не хотим, чтобы его кончина разрушила вашу жизнь. Я и понятия не имела, что кто-то смел подумать ... однако Элси все мне объяснила. Но насколько я знаю, в распоряжении неких джентльменов имеются доказательства, полностью вас оправдывающие. Думаю, теперь ситуация станет абсолютно ясна и остальным.
Леди Энтуистл перевела дыхание и, снова улыбнувшись Жаклин, притянула девушку к себе и коснулась щекой щеки.
– Дорогая, я желаю вам счастья. Уверена, что и Томас хотел бы того же.
Жаклин смахнула слезы с глаз и пробормотала:
– Спасибо, леди Энтуистл. Спасибо от всей души.
– Гм ... – откашлялся сэр Харви и кивнул Жаклин: – Рады видеть вас в добром здравии, дорогая. Маделин, я только что поговорил с Деббингтоном.
Джерард поцеловал руку леди Энтуистл.
– Он сказал, что его друг может лучше объяснить детали ... а вот и он.
Барнаби, которого Джерард успел подозвать жестом, подошел и был представлен Энтуистлам. Сэр Харви и леди Энтуистл решили удалиться в библиотеку, чтобы без помех его выслушать.
Джерард и Жаклин попрощались с ними и уже хотели присоединиться к другим гостям, когда леди Таннауэй взяла ее за руку.
– Пройдемся немного, дорогая. Я спасу вас от чрезмерного любопытства окружающих, пока не начнутся танцы.
Джерард предложил одну руку леди Таннауэй, а другую Жаклин.
– А я тем временем поговорю с этим старым грешником, сэром Годфри, – пообещала Миллисент. – Я с него глаз не спущу.
Они расстались. И троица гуляла по комнате, леди Таннауэй непрерывно щебетала о каких-то пустяках. Ее положение в местном обществе было порукой тому, что никто не посмеет вмешаться в разговор. Все наблюдали со стороны. Многие поняли значение этой сцены, и теперь поспешно объясняли неосведомленным, в чем дело.
Леди Таннауэй повела их на террасу, откуда можно было полюбоваться светящимися среди ветвей фонариками. Услышав, что Джерард и Жаклин тоже помогали их развешивать, Элси похвалила общий эффект.
– Великолепное зрелище! – воскликнула она.
Из бального зала донеслась музыка, призывающая танцоров. Леди Таннауэй проводила их в зал и улыбнулась:
– Что же, мы сделали все, чтобы развлечь гостей: Герти Треуоррен должна быть чрезвычайно нам благодарна! Теперь мы можем и сами повеселиться. Наслаждайтесь вечером, дорогие. – И она удалилась, грациозно кивнув на прощание.