Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Вс Волчьи горы густо японцами заняты. Роты у къКрематорной импани, при отбитіи штурма на укрпленіе 3, стрляли залпами на 1800 шаговъ.
Японцы по правому гласису подъ укрпленіемъ 3, перейдя стку, окапываются. Ихъ около 4-хъ ротъ.
Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.
4 часа 50 м. дня.
Японцы окапываются впереди стки III укрпленія. Бывшій нашъ окопъ укладываютъ мшками. Имютъ штурмовыя лстницы
Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.
5 час. 15 м. вечера.
Отъ Сахарной Головы внизъ спускается большой военный обозъ.
Шт. — капитанъ Дандре.
6
Въ 6 часовъ утра японцы изъ трехъ орудій обстрливали рдкимъ орудійнымъ огнемъ позиціи Соловьева, Неклюдова и Ерофева изъ орудій, расположенныхъ сверне деревни "Безъ названія". Поврежденія, нанесенныя окопамъ, незначительны. У насъ убито три стрлка. Около 12 час. дня стрльба почти прекратилась, такъ какъ снаряды орудій съ высоты 218 Ляотшанъ удачно ложились близъ японскихъ орудій. Линія Вандзятунъ, и дер. "Безъ названія" къ востоку отъ не сильно заняты японцами. Наши посты и секреты по линіи фанзы южне дер. Вандзятунь (дер. Талидятунь) къ востоку и западу отъ нея входятъ вправо въ связь съ постами, выставляемыми съ Высокой. Днемъ наблюдалось усиленное движеніе въ японскихъ окопахъ и на предгоріяхъ сверне Высокой. По всему можно судить, что японцы попытаются штурмовать Высокую. Въ 7 часовъ вечера, съ наступленіемъ темноты, японцы бросились и заняли окопъ на горк, гд была застава Соловьева, но были изъ него выбиты. Поручикъ Круминъ, первымъ вошедшій въ окопъ, раненъ въ плечо на вылетъ. Японцы весь день рдкимъ ружейнымъ огнемъ обстрливали нашихъ рабочихъ въ окопахъ на высотахъ къ сверу высоты 41, что къ западу отъ деревни Людзятунь.
Капитанъ Романовскій.
Дер. Тизянгоу. 10 час. 45 м. вечера.
"Высланные вчера съ вечера развдчики ввренной мн команды возвратились только сейчасъ, пробывъ у проволочной японской сти цлый день, и донесли:
Вчера, часовъ около 8–9 вечера, видно было, какъ въ направленіи изъ-за Волчьихъ горъ, юго-восточне Сиротки, двигались два фонаря, одна сторона у каждаго красная, другая синяя; фонари были на разстояніи 150–200 шаговъ, и слышенъ былъ шумъ — очевидно, проходила японская колонна величиною съ роту и пошла къ бухт Луизы или Голубиной.
Утромъ же вернулось человкъ около ста.
Вчера же вечеромъ такія же колонны съ фонарями (пять фонарей по фронту) со стороны "Десяти кораблей" прошли въ дер. Сюйшіинъ. Чуть свтъ уромъ изъ Сюйшіина человкъ 30 всадниковъ полнымъ карьеромъ понеслись во вс стороны, и вслдъ за этимъ открыли огонь со всхъ японскихъ батарей. Восточне Сиротки и южне шаговъ на сто кладбища, въ ямахъ, покрытыхъ щитами съ дерномъ, находится штукъ 16 японскихъ полевыхъ орудій, которыя все время стрляли по 3 укрпленію. Днемъ войскъ здсь незамтно. Чуть стало смеркаться сегодня развдчики прошли за сть къ деревн Сигоу. Здсь увидли палатку изъ циновокъ и въ ней столикъ, на немъ часовой механизмъ (который вмст съ этимъ посылаю) и сапожную щетку. Палатка пустаи. Вокругь масса циновокъ (за которыми я завтра пошлю) и паръ 10–15 порванныхъ старыхъ русскихъ и японскихъ сапогъ. Здсь, видно (по ихъ заключенію), былъ бивуакъ на роту.
Ночью онъ, вроятно, занимается. Побывъ здсь недолго и замтивъ, что идутъ японцы занимать посты въ окопахъ, они ушли. Окопы занимаются цпью постовъ, шаговъ на тридцать одинъ отъ другого; посты величиною человкъ 4–5.
Сейчасъ здсь шума не слышно, а праве Водопроводнаго редута слышно, какъ будто начальникъ отдаетъ приказаніе, а затмъ слышенъ шумъ. Тамъ, очевидно, есть войска.
Поручикъ Насдкинъ.
Позиція Пулоншань, 8 час. вечера".
17 октября.
"…Ночью японцы набросали соломы въ пробоину свода капонира ІІ-го форта и, зажегши ее, пытались выкурить насъ изъ правой половины, но это не удалось — дымъ потянуло изъ капонира………………..
Съ 5 часовъ утра началось обстрливаніе нашей позцціи артиллерійскимъ огнемъ… главнымъ образомъ отъ лит. Б до укрпленія III… Къ 10 часамъ огонь усилился до предловъ возможнаго: форты ii и iii и укрпленіе iii буквально курились отъ выстрловъ, заволакиваясь то шапками благо дыма отъ разрывовъ 11" снарядовъ, снаряженныхъ чернымъ порохомъ, то ползучими клубами чернаго дыма фугасныхъ мелинитовыхъ снарядовъ… Къ часу дня прошелъ слухъ, что ягюнцы ворвались
На лит. Б влзло около 10 японцевъ и успли уже водрузить свои флажки, но были отогнаны артиллерійской прислугой…
Въ общемъ, несмотря на адовъ огонь, японцы не овладли ни однимъ солиднымъ укрпленіемъ.
Если еще намъ удастся также отбить слдующій штурмъ, то, пожалуй, мы и вовсе отсидимся".
Третій штурмъ, 17 октября, подготовлялся въ теченіе четырехъ дней жестокой бомбардировкой.
Началась эта феерія съ полудня 13 октября и, постепенно усиливаясь, дошла къ вечеру 16 октября, казалось, до предловъ вроятнаго.
Непрерывно въ теченіе 48 часовъ шло долбленіе фортовъ и укрпленій сверо-восточнаго фронта.
Японцы ршили разбить все артиллерійскимъ огнемъ и затмъ уже кинуться въ штыки на измученныхъ защитниковъ.
Вс это понимали.
Ночь на 17 октября была черная.
Небо заволоклось тяжелыми непрерывными тучами.
Городъ и кружныя высоты утонули во мрак.
Атакованный фронтъ гудлъ.
Гудлъ непрерывно, страшно, грозно.
По вершинамъ, склонамъ — сверкали, ползали, словыо десятки тысячъ молній-змй, орудійные выстрлы и взрывы.
Надъ городомъ стоялъ грохотъ взрывовъ 11" бомбъ.
— Что будетъ? — тревожно и невольно задавалъ себ каждый вопросъ.
Ночь прошла.
Наступило утро.
Канонада все усиливалась, росла, и къ 10 часамъ весь фронтъ заволокло густымъ дымомъ.
Горы дымились.
Весь огонь, вся разрушительная сила сотенъ орудій была брошена на участокъ отъ лит. Б до III-го укрпленія включительно.
Казалось, что тамъ все, все разрушено, все живое перебито, истреблено, что некому уже защищать, что вотъ-вотъ покажутся японцы и начнется бой на улицахъ.
Дальнйшее сопротивленіе было немыслимымъ, сверхъестественнымъ.
Огонь сталъ постепенно стихать и опять усилился. Шло обстрливаніе шрапнелью намченныхъ къ штурму пунктовъ; остальныя батареи парализовывались фугасными бомбами съ удвоенной силой.
Въ город тревожное настроеніе.
Настроеніе нервное.
Фронтъ гудитъ.
Затрещали винтовки, пулеметы. Все смшалось.
Начался штурмъ. Комендантъ двинулъ резервы, роты по лощинамъ быстро къ атакованному фронту. Японцы бросились въ штыки. Канонада то замретъ, то усилится до предловъ…
Идетъ рукопашный бой.
Надъ всмъ хаосомъ звуковъ царитъ, перекатываясь изъ конца въ конецъ, ружейная дробь.
Комендантъ по донесеніямъ слдитъ за ходомъ штурма и защиты.
Хотя телефонограммы со всего фронта нервно передаютъ положеніе вещей, тмъ не мене оріентироваться по нимъ можно.
Сосредоточивая на самыхъ опасныхъ мстахъ резервы, комендантъ искусно парируетъ натискъ врага.
Наконецъ все стало ясно.
Крпость пережила третій кризисъ осады.
Волны отхлынули.
Сбгаютъ послднія, маленькія…
Быстро, быстро катятся назадъ.
Штурмъ отбитъ.
Все устлано мертвецами. Тысячами, тысячами усяли они все пространство отъ лит. Б до Курганной.
Штурмъ отбитъ, отхлынули живыя волны, послднія…
Съ моря, съ Волчьихъ горъ опять задулъ втеръ, перешелъ въ ураганъ, посылая въ отместку ливень чугуна и стали.
Но это уже не страшно, къ этому привыкли.
Штурмъ отбитъ.
Крпость жива, устояла.
Октябрьскій штурмъ былъ короткій, но крайне интенсивный и кровопролитный.
Съ смысл успха — минимумъ. Японцы продвинулись впередъ лишь на нсколько десятковъ шаговъ, увнчавъ гласисы нашихъ фортовъ и укрпленій.
Цликомъ же мы потеряли только открытый канониръ № 2, совершенно уже разрушенный предшествовавшими бомбардировками.