Правда о религии в России
Шрифт:
Понедельник св. Пасхи.
Голос патриотов — горьковцев
Все мы, горьковцы, несказанно обрадованы назначением и приездом к нам архиепископа и чувствуем глубокую благодарность Митрополиту Сергию за его истинно отеческие заботы о нас.
Торжественное богослужение в храме и крестные ходы в течение трех первых дней Пасхи повеяли миром, успокоением и какой-то особенной теплотой в наши сердца.
В это тяжелое время наших испытаний, когда дерзкий враг вторгается в наши границы, неся с собой смерть и разрушение, когда умирают наши близкие — отцы и братья — за правое дело и родина несет всевозможные раны и потери, — призыв Блаженнейшего Митрополита
особенно глубоко запал в наши сердца, Да, мы всемерно будем бороться с врагом, и мы победим. Мы верим, что Господь с нами, а где Господь, там и сила, и победа. Враг будет побежден, и вся наша кровь и слезы взысканы на нем.
Господь говорит: «Создам Церковь свою, и врата адовы Ее не одолеют». Коварным фашистам с их языческим знаком не одолеть России и Православной Церкви.
В великие дни святой Пасхи мы, верующие, горячо обещали Богу стоять за правду, со всей энергией и знанием, на какие только способны, служить дорогой родине и защищать ее до последней капли крови. И мы верим и знаем, что не только мы, но и все истинные сыны отечества трудятся не покладая рук для спасения нашей дорогой отчизны и в ночь святой Пасхи горячо молились вместе с нами о скорейшем освобождении земли нашей от наглых врагов.
Яблоков Сергей Александрович, член церковного совета Троицкой церкви в г. Горьком
5 апреля 1942 года.
Резолюция Митрополита Сергия на докладе верующих города Горького о подарках для Красной Армии
Пасха 1942 года
Много горя выпало на долю русского человека. Нет сейчас в нашей стране семьи, где бы сердце не тревожилось за близкого. Но мы должны быть тверды и сильны и не падать духом. И мы сильны и не падаем духом. Особенно яркими в ртом отношении были пасхальные дни. В Москве, в Куйбышеве, в осажденном Ленинграде, где немцы устроили бомбежку именно в великую святую ночь, в Горьком, в Ярославле и во всех других городах и селах храмы были переполнены. С огромным вниманием верующие слушали послание Главы Православной Церкви Митрополита Сергия, его слова, полные презрения к безбожным фашистам, его призыв объединиться для борьбы с ненавистным врагом. И люди выходили из храма с новыми, окрепшими силами, с глубокой уверенностью в победе над врагами и с надеждой на возвращение своих близких живыми и невредимыми.
Пасха 1942 года, Москва
Новый 1942 год принес Москве ряд новых переживаний. Москва переполнилась чувствами сильными и резкими, разнообразными до противоположности.
С одной стороны, Москва пылала невиданным пламенем патриотического воодушевления. Орда фашистских варваров, нахлынувшая к Москве с Запада, получила сокрушительный отпор. Наша доблестная Красная Армия разгромила фашистские полчища. Уничтожаются их отборные дивизии, забронированные всеми последними изобретениями немецком техники. Дутый миф о «непобедимости» фашистской армии, разнесенный геббельсовскими прислужниками по всему свету, пылью разлетелся на подступах к Москве. Заслуженный ореол всесокрушающей силы русской армии изумил весь мир и вызвал восторг в сердцах московского населения. Полная гордости за любимую армию, Москва почувствовала твердую почву для всегдашней уверенности своей в доблести своих сынов, преданных родине, несокрушимой грудью заслонивших столицу от лютого врага.
Волна патриотического одушевления подняла в сердцах москвичей на небывалую высоту любовь к отчизне, восхищение боевыми успехами борцов за родину, самоотверженностью всего состава русских войск и искусством их полководцев.
Православное население Москвы тем более загоралось общим одушевлением, что во всесокрушительной победе русского воинства справедливо видело и свою долю участия в трудах подготовки и в торжестве победы. Не переставая возносить молитвы о победе с первых дней войны, оно особенно усилило их и поднимало волю к победе, когда военная угроза нависла над любимой столицей. В Филиппов пост перед Новым годом московские храмы были свидетелями громадного подъема заветных чувств любви и преданности родине — до самопожертвования, до готовности самую кровь свою пролить «за други своя». Молитвы, покаяние, таинства и церковные священнодействия, все направленные к повышению этих святых чувств в сердцах верных и возжению их в сердцах охладевших, не прерывались в православных храмах и воодушевляли православных людей к общей цели — самоотверженному служению родине, стремлению положить душу за товарищей, за родной край, за отчизну.
С другой стороны, московское население одновременно переживало чувства ненависти к врагу. Лица, приезжавшие с полей недавних битв и из селений, в которых побывали фашисты, привозили неслыханные рассказы. Побитые и позорно отогнанные от Москвы, фашисты искали удовлетворения в мести. Они вымещали свою злобу не так даже, как известные в истории вандалы и каннибалы. Такой расправы с людьми, топавшими им в руки, какую допускали дикие ватаги разбойников и воров, фашистам недостаточно. Им мало убить людей. Обозленные поражениями их армии, они пустились вымещать свои звериные чувства на мирном, ни в чем неповинном населении, на беззащитных и безоружных стариках, женщинах, детях, младенцах и особенно на тяжело раненных красноармейцах.
Возможность заколоть и пристрелить беззащитных их не удовлетворяет. Им нужно садическое наслаждение страданиями их жертв. Они наслаждаются чужими страданиями, они упиваются от восхищения и восторга при виде мучений и пыток, до которых никогда не доходили мучители христиан в древнем Риме. Отрубить руки, ноги, выколоть глаза, бросить младенца в снег или взрослого без одежды на мороз, — это издевательство и мучительство недостаточны современному варвару. Он кладет нагую женщину или младенца в снег, садится около своей жертвы и по часам наблюдает, через сколько минут немеют и отмерзают члены замерзающего тела, как долго остается у него сознание, когда, наконец, он коченеет и умирает.
Чем объяснить эти неслыханные надругательства над людьми? «Цивилизованный» фашист не просто убивает людей, а во имя своей каннибальской науки исследует процессы всех видов умерщвления. Но и это не предел фашистского надругательства над людьми.
Мучения и издевательства над пленными красноармейцами не поддаются словесному описанию. Колесования и истязания христианских мучеников первых трех веков нашей эры превзойдены современными безбожными мучителями, и древние Диоклетианы и Нероны, ославленные в истории христианской Церкви, меркнут перед бесстыдной звериной кровожадностью фашистского фюрера.
Православное население с сугубой болью прислушивалось к рассказам о разрушении фашистскими бандами православных храмов, о поругании православных святынь, о разорении священных мест и памятников святой старины, об истреблении всего, что свято и дорого русскому сердцу. Разрушения и надругательства в храмах Калинина, Солнечногорска, Волоколамска, Можайска, Вереи, Боровска, опустошения и уничтожения древних и современных святынь в монастырях и селах Московской области, где погибли от руки фашистов и памятники живописи и зодчества, ценимые мировым искусством и теперь безвозвратно утраченные и ничем не заменимые, — оплакивались в Москве и подымали бурю гнева против лютого врага.