Правда о спящей красавице

Серова Марина Сергеевна

– А как же «Ауди»? – вспомнила я.

– Разве клиентка вам сама не рассказывала, откуда у нее взялся этот автомобиль?

– В том-то и дело, что Рудкова не может ничего рассказать о своем прошлом – у нее ретроградная амнезия, – мне пришлось-таки озвучить этот факт.

– Это печально. – В голосе Семена Евгеньевича прозвучала неподдельная искренность. – Вы спросили про «Ауди», потому что Ирина Алексеевна попала в дорожно-транспортное происшествие? – предположил Марфин.

– Нет, это произошло при других обстоятельствах… Есть предположение, что ее столкнули

с моста в реку Увень. Это в Парамоновке.

– А что она там делала? – удивился Семен Евгеньевич.

– Пыталась продать один домик. Рудкова ведь риелтор.

– Ну да, Ирина Алексеевна говорила мне об этом. Примерно полгода тому назад мы случайно встретились с ней на парковке у гипермаркета и разговорились. Ира сказала, что устроилась на работу, а еще упомянула, что умер ее отчим и мать переоформила на нее его машину – «Ауди». Моя бывшая подзащитная выглядела такой счастливой, и вдруг – новое несчастье… Что же с ней все-таки произошло?

– Одна из моих версий, как я вам уже говорила, – месть мужа.

Подошла официантка и начала расставлять на столе заказанные блюда, поэтому наш разговор на время прервался. Когда девушка удалилась, Марфин первым подал голос:

– Я тут подумал над вашими словами и пришел к выводу, что Рудков вполне может быть к этому причастен. Тем более он знал, что Ирина вряд ли утонет, она ведь не просто хорошо плавает, а может долго находиться под водой. Она ведь бывшая синхронистка!

– Синхронистка? – удивилась я.

– Да, Ирина Алексеевна работала тренером по синхронному плаванию. Она ведь мастер этого вида спорта, – просветил меня адвокат.

– Она случайно не в бассейне «Дельфин» работала?

– Именно там, – подтвердил Марфин, и я поняла, что Ирина неспроста заинтересовалась фотографией окрестностей «Дельфина». – Татьяна, вам известно, что сразу после свадьбы Рудков заставил Ирину уволиться из бассейна?

Я поднесла ко рту чашечку кофе, насладилась ароматом напитка, отпила маленький глоточек и сказала:

– Я кое-что слышала об этом, но деталей не знаю.

– Станислав Андреевич в «Дельфине» с Ириной и познакомился. Он ходил туда по абонементу, увидел, как она тренирует девочек, и положил на нее глаз. Рудков очень ревнив, поэтому он не мог допустить, чтобы его жена работала в таком публичном месте. Но тут вот еще что интересно! Ирина увольняться с любимой работы по прихоти мужа отнюдь не собиралась, и тогда Станислав Андреевич создал такую ситуацию, которая вынудила ее написать заявление об уходе, – заинтриговал меня Семен Евгеньевич и переключился на пиццу.

– И что это была за ситуация? – поинтересовалась я, отпив еще глоток крепкого кофе.

Ответ последовал только после того, как Марфин разделался со своим куском «Валенсии»:

– Мама одной воспитанницы пожаловалась директору бассейна на то, что Ирина Алексеевна ударила в раздевалке ее дочь. Это был оговор, но нашлась лжесвидетельница, подтвердившая слова женщины. В результате Рудкова была вынуждена уволиться. Примерно через год она встретила в городе маму другой своей подопечной, и та рассказала ей, что на

самом деле произошло.

– Некто заплатил женщине, и она оговорила тренера дочери, – домыслила я вслух.

Семен Евгеньевич промокнул губы бумажной салфеткой и подтвердил мои слова:

– Да, именно так все и было. И, судя по описанию, устроил это школьный друг Станислава Андреевича. Так что меня совсем не удивило, что Ирина не вернулась в спорт. Рудков подошел к ней после заседания суда и с усмешкой на губах заявил, что дорога во все спортивно-образовательные учреждения города для нее закрыта. А поскольку она ничего в других сферах деятельности не смыслит, ей останется только улицы мести вместе с гастарбайтерами из Средней Азии. Между нами говоря, внести человека, ищущего определенную работу, в «черные списки» не так уж сложно.

– Да, наверное, Ирина потыкалась туда-сюда и пошла в риелторы. Между прочим, начальница ее хвалила, – вспомнила я и приступила ко второму куску пиццы.

– Я не удивлюсь, если Рудков узнал, что его бывшая жена нашла новую стезю, и решил выбить и эту почву из-под ее ног. Только, знаете, что я думаю, – Марфин сделал небольшую паузу, – вряд ли он сам столкнул ее с моста. А вот его школьного дружка я бы на вашем месте проверил на причастность к этому случаю!

– Как его зовут?

Марфин задумался:

– Кажется, Кондрашов. Да-да, Алексей Кондрашов.

– Мне интересно: отец Стаса как-нибудь отреагировал на поведение сына? – спросила я после некоторых размышлений.

– Вы знаете, Татьяна, примерно такой же вопрос я задавал Ирине Алексеевне. Там все так запущено! Когда Стасу было около пяти лет, его мать умерла при родах. Малышку врачи тоже не спасли. После этого отец его неоднократно женился, и ни с одной из мачех у Стасика не сложилось хороших отношений. Все конфликты Андрей Вячеславович улаживал с помощью денег и ценных подарков. Если мачеха обижала его сына – он покупал ему дорогую игрушку. Если же Стас издевался над мачехой – презент получала она. Ну, это в детстве было… Мальчик вырос, начал работать в банке, но в его взаимоотношениях с отцом мало что изменилось. Ирина рассказывала, что на одной из корпоративных вечеринок муж приревновал ее к кому-то и ударил по лицу. Случилось так, что Рудков-старший стал невольным свидетелем этой сцены. Татьяна, вы можете предположить, какова была его реакция? – Семен Евгеньевич лукаво прищурился.

– Наверное, он предложил невестке компенсацию морального ущерба? – сказала я, понимая, что, скорее всего, ошибусь. В вопросе адвоката явно крылся какой-то подвох.

– Если бы, – Марфин осуждающе покачал головой. – Андрей Вячеславович заявил сыну, что тот его разочаровал, поэтому обещанной яхты ему не видать. Только Рудков-старший вышел за порог, как Стас развернулся и еще раз ударил Ирину, теперь уже за то, что из-за нее он будто бы остался без дорогого презента.

– Да, тяжелый случай! – впечатлилась я. – Как говорится, что растили, то и получили. Вероятно, Андрей Вячеславович недолюбливал свою невестку, если даже не попытался ее защитить.