Правда об Ираке или Битва в Месопотамии
Шрифт:
В американской прессе сразу же начали появляться статьи, которые чуть позже составят книги под весьма говорящим заглавием «Была ли война в Ираке обреченной с самого начала» Джорджа Пакера и «Какое количество жертв американцы могут вынести?» В первой книге прямо говорится, что, была ли война 2003 года благоприятной для Ирака или она была для нее несчастьем – говорить рано, «но краткосрочные последствия уже были мрачными в плане того, стоило ли начинать войну и предвидимы ли были результаты послевоенной потрясающей некомпетентности» [229] . Те, кто полагал, что проект был обречен с самого начала, стали открыто утверждать, что только политически наивные и исторически неграмотные люди могли думать о создании жизнеспособной демократии на развалинах тирании
229
Parker G. The Assasins’ Gate: America in Iraq. New York: Farrar, Straus and Giroux, 2005, p. 12
Советники и наблюдатели, которые в самом начале предупреждали об опасностях оккупации, были полностью проигнорированы. Вместо того, чтобы на ранней стадии мобилизовать все американское правительство на то, чтобы задать и дать ответ на сложные вопросы трансформации иракского общества, администрация Буша полностью проигнорировала соответствующую экспертизу, включая серьезные наработки государственного департамента. Иракские иммигранты, которые утверждали, что освобожденный народ Ирака с радостью примется за сотрудничество с американцами, были восприняты излишне серьезно.
Уверенность Буша, что иракскую проблему можно решить без особых, «сверхъестественных» усилий победила и завела Америку в дипломатические и военные джунгли. Наплевательское отношение к последствиям породило зверя, с которым американский Левиафан не может (а может, не сможет) справиться. Многие ошибки хорошо видны сейчас: нежелание Пентагона подготовить больше войск для послевоенного управления страной, неадекватная тренировка на этот счет, беспечность в отношении хаоса и грабежа в разбитом саддамовском государстве, решение распустить покоренную армию Ирака «по домам», отсутствие четкой позиции в отношении бывших членов партии БААС, болото этнического непонимания, обращение в американских тюрьмах с заключенными именно в духе саддамовской пенитенциарной системы – все это превратило веселую прогулку в Месопотамии во второй Вьетнам.
Только после окончания войны, когда стало ясно, что режим Саддама не представляет опасности Соединенным Штатам, администрация Буша начала выдвигать проблемы гражданских прав и демократии как объяснение американского вторжения в Ирак. Для убедительности это слишком поздно. Мир уже убедился в некомпетентности американского правительства.
Потери
Но наибольшее влияние на американское общество оказали – как прежде в Корее и Вьетнаме – потери американских войск. В ноябре 1999 года газета «Вашингтон пост» опубликовала статью социологов Кристофера Гелпи и Питера Фивера, в которой говорилось, что американский народ готов заплатить 29 853 жизнями своих солдат ради «предотвращения захвата Ираком средств массового поражения». Сейчас такая цифра никак не смотрится реалистичной.
Стало действовать простое правило: «по мере роста потерь национальная поддержка ослабляется». Исследователь Джон Мюллер отмечает, что внутриамериканская поддержка войне в Ираке сократилась столь быстро, что можно говорить о уже обозначившем себя «иракском синдроме» – произведенном американскими потерями отвращении к будущему использованию войск США в странах, подобных Ираку [230] .
Падение популярности в американской войне против Ирака особенно очевидно в «период инсургентов», между июнем 2003 и июнем 2004 года. Мы видим как падает популярность президента Буша как реакция на гибель американских солдат в теряющей свой смысл войне. Затем следует некоторый перерыв после июня 2004 г., когда администрация Буша постаралась восстановить суверенитет
230
Mueller J. The Iraq Syndrome («Foreign Affairs», November/December 2005).
Сами американцы отмечают, что то, для чего понадобились тысячи жертв американских солдат во Вьетнаме, потребовало в Ираке сотни погибших. Значит ли это, что Вьетнам в Америке ценили больше, чем Ирак? (Политолог Джон Мюллер считает, что в десять раз). Со времени Вьетнама технический прогресс американских вооруженных сил был столь значителен, что стоимость потерь возросла, американская публика с меньшей доверчивостью переживает боевые потери.
Примем во внимание то обстоятельство, что отвращение к войне ввиду людских потерь происходит быстрее в первый период войны, когда изменяется решимость колеблющихся. Но общая тенденция неизменна: «Значительное и продолжительное изменение в эрозии поддержки войны в Ираке уже невозможно. Те, кто уже считает стоимость войны излишне высокой, не изменят своего мнения даже в том случае, если сообщения с фронтов станут более благоприятными» [231] . Те, кто отказался от поддержки войны на ранней стадии, едва ли уже изменят свою позицию.
231
«Foreign Affairs» January/February 2006, p. 143.
Встает радикальный вопрос: Не следует ли американцам «подняться выше всяких фобий и признать поражение».
Выборы, дебаты
Знаковым явлением для пребывания американцев в Ираке были выборы в иракский парламент в январе 2005 г. Возможно, наиболее примечательным обстоятельством этих выборов было избрание невиданного числа женщин – 31 процент – в иракский парламент. Это в два раза больше, чем в конгрессе США. Но более важным было то, что нетрудно было предсказать – сокрушительную победу шиитов, отразившую демографический фактор. Взаимное недоверие шиитов и суннитов никак не ослабло.
Впервые за несколько лет американцы усомнились в возможности создать эффективную курдскую армейскую машину. Все дело в том, что нет массовых сил, для которых убедительным кредо была бы преданность Ираку как таковому в целом – не важно, внутри правительства или за ее пределами. Взаимное недоверие пока непреодолимо. Хуже то, что полиция и силы госбезопасности никак не могут себя идентифицировать с неким абстрактным «Ираком»; они предельно верны своим этнорелигиозным кланам.
Некоторые части иракской армии, находясь под плотным давлением американцев, были удалены от функции орудия сектантской борьбы, но большинство шиитов, курдов и суннитов и основная часть одетых в военную форму иракцев служили своему сообществу, а не иракскому государству. Важно отметить и то, что большинство шиитских лидеров вовсе не намеревались ссориться с американцами, не получив от них еще много широким жестом обещанного. Шииты видели приближение гражданской войны и США был главным источником бесшабашного вооружения тех, кто казался американцам защитником их интересов. В то же время следует отметить, что такие задачи как формирование мощной полиции, так и не были выполнены. Здесь в бешенство приходили американцы: помощь шиитской полиции оказывал Тегеран.