Правда - в молчании призраков
Шрифт:
Увидев, что я готова сорваться на бег, Макс окликнул меня:
— Постой! Я пойду с тобой, вдруг тебя снова накроет по дороге.
Я хотела было возразить, но не нашла нужных слов и, уже сделав несколько шагов, притормозила, дожидаясь его и нетерпеливо притоптывая ногой, пока он закрывал дверь и догонял меня.
Мы беспрепятственно вошли в здание участка и по пути к кабинету Тома, я вдруг поняла, что снова не удосужилась узнать, а на месте ли сейчас лейтенант. Мой спутник, похоже, этим вопросом тоже не задался. Или же он уверен, что Том у себя.
К счастью, Том оказался на месте
— Очень интересно, — пробормотал он, отрываясь от каких-то бумаг, — и что же вы делаете вместе?
Я отчетливо услышала в его голосе недовольство и, если до этого я не собиралась рассказывать ему про Макса, то сейчас разозлившись на его реакцию, сказала, как есть:
— Я наняла его для расследования дела о смерти моего отца.
Потому что я не любила, когда меня поучают и говорят мне, что делать. А Томас иногда перегибал палку, играя в заботливого дядюшку. Ему совершенно точно не понравилось, что я продолжила знакомство с Максом. Если бы он считал его опасным, обязательно предупредил бы меня, а поскольку ничего подобного мне не говорили, то считаю, что я сама способна решить, с кем общаться. И уж точно не Томасу решать, что мне делать со своей жизнью.
— Вот как, — сказал он сам себе и обратился к Максу, — а ты, значит, согласился.
Это был не вопрос, скорее, утверждение, но Макс, пожав плечами, ответил:
— Не вижу причин для отказа. Тем более, мне самому стало интересно. Отец Саны был человеком незаурядным, да и в истории этой много белых пятен.
— Ну, а ко мне чего пришли?
— Я здесь не по этому поводу, — сказала я.
Присела на стул, потому что ребра до сих пор ныли и в ногах чувствовалась слабость, и, зло усмехнувшись, продолжила:
— Я, так сказать, по прямому своему назначению.
— Снова призрак? — уточнил Том, быстро перестаиваясь на рабочий лад.
— Да, девушка лет восемнадцати. Она попала в руки двум садистам, ее истязали несколько часов, потом изнасиловали и убили, перерезав горло.
— Ты знаешь, где тело?
— Нет, но я знаю, кто убил. Один из них — тот самый убийца мужчины в парке, со шрамом на все лицо.
— Ты уверена? — переспросил Том.
— Видение было смазано, жертва плакала, не переставая, но он часто наклонялся близко к ее лицу, так что я хорошо рассмотрела.
— А второй?
Я покачала головой.
— Смогу примерно описать, но нужно время.
— Хорошо, я позову Мэтта, расскажешь все подробно, пока снова не накрыло.
Все верно, том прекрасно знал, что если я подробно не опишу видение, призрак явится и покажет все сначала. Как кино. Очень страшное и очень реалистичное кино. И я была благодарна Тому за его расторопность.
Он встал, чтобы выйти в коридор и позвать Мэтта, я встала вслед за ним, желая выглянуть в окно и глотнуть немного свежего воздуха, но не успела сделать и шага, как наткнулась на внимательный взгляд мертвых глаз. Призрак попался слишком настойчивый. Он не хотел ждать.
В этот раз все то же самое, что я уже видела и прочувствовала, промелькнуло еще быстрее, отчего все ощущения слились в один пульсирующий ком боли, так, что я не могла даже сделать вдох. А закончилось все ощущением ножа по горлу. Я ошиблась, она не теряла
На мое счастье, призраков, что приходят ко мне, таким способом убивают редко. Всего один раз, кажется, лет восемь назад, я испытывала подобное. Пожалуй, это было одно из самых отвратительных ощущений. Лезвие вгрызается в горло, перерезая трахею и артерии, из которых тут же брызжет кровь. Ты пытаешься вдохнуть, но легкие не наполняются воздухом, а ты даже не сразу понимаешь, почему. Хотя, осознание так и не приходит, ты захлебываешься раньше.
Когда я пришла в себя, первым делом схватилась за горло. Я, конечно, дышала, но мне казалось, что нет. Несколько раз попытавшись сделать глубокий вдох, я все таки потеряла сознание.
В себя я приходила быстро, но мучительно, голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота от вкуса крови, который я все еще ощущала во рту. Закашлявшись, открыла глаза и огляделась. Судя по всему, без сознания я пробыла недолго. За окном по-прежнему был день и в кабинете Тома ничего не изменилось. Разве что Мэтт с непривычно серьезным выражением лица сидел за столом. Макс никуда не ушел и наблюдал за мной, стоя у окна. Я лежала на небольшом диванчике, стоявшем в углу. На нем спал Томас, когда оставался ночевать в участке. Сам лейтенант сидел рядом и считал пульс, держа меня за запястье.
То, что я пришла в себя, все трое заметили, кажется, одновременно. Даже Макс дернулся было в мою сторону, но остался стоять на месте.
— Сана? — позвал Том, — Ты в порядке?
Я села и меня тут же начало мутить еще сильнее.
— Пить, — слабым голосом протянула я.
Мэтт подал мне стакан воды, и я осушила его в несколько глотков. Стало легче. Привкус крови во рту пропал, и головокружение прошло, осталась лишь легкая слабость в теле.
— Уже лучше, — я протянула стакан обратно.
— Говорить можешь? — спросил Том. Я кивнула, и он повернулся к Мэтту, — Записывай.
Мэтт приготовился записывать и я, не теряя времени, подробно рассказала все, что видела. Не передать, как противно мне было все это пересказывать. Я чувствовала себя гаже, чем во время видения, будто я сейчас была не жертвой, а преступником. Захотелось вымыть рот от слов, что я произносила. Наконец, пересилив себя, я поставила в рассказе точку, и устало откинулась на спинку дивана.
— Второго я опишу позже, когда окончательно приду в себя и разберу видение еще раз.
— Хорошо, — легко согласился Том, — тебе нужно домой. Я вызову такси.
— Не стоит, — сказал Макс, — я сам ее отвезу.
Все это время он находился здесь, все так же стоял у окна, не меняя позы, и внимательно слушал меня. Лишь изредка они с Томом обменивались взглядами. Мне показалось, что Том смотрит на Макса осуждающе и недовольно. А Макс никак не реагировал, смотрел в ответ, но взгляд ничего не выражал. Этих двоих явно связывало что-то большее, чем просто знакомство. Только думать об этом мне не хотелось. Мне хотелось спать. Поэтому я без сомнений приняла предложение Макса, и плевать мне было на вспыхнувшее в глазах Томаса недовольство и сжатые в нитку губы.