Правда - в молчании призраков
Шрифт:
— Она могла сказать, что пришли из Академии. Я бы поверила.
— Она испугалась, — мягко повторил Макс, — попросила зайти позже, но… — и он замолчал.
— Но, — поторопила я, уже понимая, к чему он ведет.
— Но через день ты привела меня в подвал, и я нашел то, что нужно. Не знаю, почему она оставила их там, а не спрятала в своем кабинете, но я рад, что не пришлось ничего изобретать, чтобы попасть туда. Ну, и заодно очень удачно попалось фото твоего отца и Себастиана, — пожал он плечами.
Я молча смотрела на него. Чувствовала ли я
— Отлично, — я все-таки не сдержала сарказма, — теперь мы выяснили почти все. Так, когда я смогу увидеться с ней?
— Я думаю, завтра. Зачем тянуть.
— Крис ведь согласится? — не то, чтобы меня волновало его мнение, но нарываться на недовольство не хотелось.
— Если это твое условие — да. Спокойной ночи, Сана. Очень надеюсь, что разговор с мамой поможет тебе, а не усугубит.
Он повернулся, чтобы уйти, но я остановила его, вспомнив еще кое о чем:
— Погоди, у меня еще вопрос. Том знал, так? Знал, кто ты на самом деле. Поэтому он каждый раз смотрел на тебя волком?
Макс помолчал, но потом все же кивнул.
— Да. Он посчитал, что если я представился просто сыщиком, значит, собираюсь использовать тебя втемную. Но мы ведь уже выяснили, что это не совсем так? — Не дождавшись от меня подтверждения, он продолжил. — Я знаю, что он приезжал и говорил обо мне. Он очень хорошо к тебе относится, но все же понимал, что раскрывать меня — не самая лучшая идея. Том не зря занимает свое место, он хороший полицейский.
И ушел, не дожидаясь ответа. Злиться на Тома не было смысла, он честно пытался меня предупредить. Это я не послушала. Даже если бы он рассказал, вряд ли что-нибудь изменилось. Итог был бы один, я все равно оказалась бы в резиденции. А потому я просто отправилась спать, все-таки пожалев, что не выпила успокаивающий чай.
Глава 28
Наутро оказалось, что Макс еще на рассвете уехал по каким-то срочным делам, и я почувствовала что-то похожее на разочарование. Почему-то мне казалось, что он захочет сопровождать меня к маме, и, скорее всего, я даже не стала бы сопротивляться. Крис одобрил мою просьбу и выделил мне в сопровождение двоих охранников, хмурых и неразговорчивых, наказав им доставить меня туда-обратно в целости и сохранности. Был он при этом недоволен или нет, я так и не поняла.
Конечно, не позвонив, ехать к маме было бессмысленно. Нужно было убедиться, что я правильно помню расписание и сегодня утром ее еще можно застать дома. Она уже наверняка вернулась из Оферхолма, но так и не позвонила мне. Как и я — ей, впрочем.
Руки дрожали, пока я набирала мамин номер. А когда она подняла трубку, показалось, что не смогу сказать и слова. Наша последняя встреча вышла очень некрасивой. После того раза я не собиралась возвращаться к этой теме в разговорах с мамой больше никогда, но так вышло, что поговорить об отце нам все же придется. Надеюсь, в последний раз.
Мама несколько раз произнесла
— Привет, мама.
— Ох, Сана, почему ты так долго молчала? У тебя все в порядке? Мне звонил тот полицейский, лейтенант Бейнс, искал тебя. Тебя нет ни дома, ни в баре, где ты?
— Мама, — остановила я поток вопросов, — могу я сейчас приехать к тебе? Ты дома?
— Да, пока да. Сана, что-то случилось?
— Я просто хочу с тобой поговорить.
— Ну, хорошо. Буду ждать.
Я положила трубку, понимая, что руки продолжают дрожать. Удивительно, что голос был ровным. Хотя мама, какой бы она ни была, на то и мама, чтобы даже по ровному голосу понять, что что-то не так. Она тревожится, переживает, это отчетливо было слышно. Вот только за меня или потому что понимает, что я не извиняться за прошлый раз к ней еду, а продолжить разговор.
В конце концов, я справилась с собой и бросила наблюдавшим за мной хмурым ребятам:
— Можем ехать.
Доехали мы быстро, я даже не успела подумать, что именно хочу сказать маме, но очень надеялась, что хотя бы раз в жизни она будет откровенна со мной.
Мои неразговорчивые охранники остались в машине, чему я была несказанно рада. Мама встретила меня, напряженно вглядываясь в лицо. Я даже не предприняла попытку обнять ее, хотя мне очень хотелось. Мама — это ведь… мама, она одна и я люблю ее. Как и она меня. Но я хотела понять, что заставляло ее столько лет мне лгать и недоговаривать. Она не выдержала и с порога спросила, с тревогой заглядывая мне в глаза:
— Сана, у тебя все в порядке?
— Нет, мама, не в порядке.
Если у нее еще оставалась слабая надежда, что предстоящий разговор будет на отвлеченные темы, то после этих слов, сомнения разрушились, и она обреченно вздохнула.
— Что ж, пойдем в гостиную.
В гостиной я села в свое любимое когда-то кресло. Мама прошлась по мне внимательным взглядом и, сев на диван напротив, заключила:
— Я так понимаю, чай предлагать не стоит.
— Позавчера у меня состоялся не очень приятный, но крайне информативный разговор с принцем Кристианом. Я думаю, ты понимаешь, о чем. Я все знаю, мама.
Отнекиваться и делать вид, что ничего не изменилось, не имело смысла.
— Наверное, настало время поговорить откровенно, как ты думаешь?
Она глубоко вздохнула, плечи поникли, а в глазах отразилась усталость.
— Мне очень жаль, Сана, но я обещала твоему отцу не впутывать тебя в это.
— Почему? Он вел двойную жизнь уже очень давно. Зачем было скрывать это от меня? Он же не занимался ничем противозаконным.
— Он не вел двойную жизнь!
— А как это называется, мама? Я всегда думала, что мой отец — преподаватель истории магии, а он работал на корону. Мне говорили, что он уезжает в командировки по делам академии, а он в это время выполнял задания короля, кронпринца и еще бог знает кого.