Правдивая история одной легенды
Шрифт:
– Ну что убедились, что я не искусственное порождение, а настоящий человек?
– Нет, не убедился,- проговорил я, отходя в сторону и садясь в кресло.- Отсутствие кнопок у вас на шее ещё ничего не доказывает. У лекаря было достаточно времени для того что бы создать куклу, которая сейчас стоит в моей спальне возле стены и попытаться убедить меня в том, что вы действительно его дочь, а не очередная матрица, неизвестно с кого скопированная. Кстати, у меня к вам один не очень скромный вопрос,- вы после каждой ночи проведенной с мужчиной тоже остаетесь девственницей, как ваши якобы клоны?
Девица сверкнула
Она ещё минут несколько обзывала меня всякими ласковыми словами, а я слушал и размышлял,- если тех делали по её образу и подобию, а она девственница, то и её клокибы должны быть девственницами, поэтому их возвращение к начальной форме своего образца вполне объяснимо.
Придя к такому выводу, я важно изрек: - Вы значительно обогатили мой словарный запас сударыня, но так и не ответили на мой вопрос.
Девица запнулась, а потом покраснев не глядя на меня бросила: - Не знаю, у меня ещё не было мужчины. И вообще, я устала и хочу спать.
Она собиралась ещё что то сказать, но именно в этот момент в мои покои важно вошли Милана и Мила. Милана увидав девушку скорчила презрительную мину: - Сестренка, смотри, отец выпустил из клетки малую, и она уже успела наверняка рассказать Найду свою сказку о клокибах и злых и бессердечных монстрах, которые пользуясь её внешностью, творят всякие непотребности с мужчинами прежде чем убить их. Ведь рассказывала милорд?
– Тихо девочки, а ну ка покажите мне свои шеи.
– Да нет у нас там никаких кнопок,- вмешалась Мила, - это у её копии есть на шее кнопки активации заданной программы. А признайся Найд, что ты уже нажал на эти кнопки? Если да, то будь осторожен, мы не знаем, что заложено в программе её клокиба.
– А все таки шейки свои мне покажите.
– Да всегда пожалуйста,- отозвалась Милана подходя ко мне ближе и наклоняя свою голову.
– Ну что убедился? Мила, покажи ему шею, да не бойся, он не заметит твой синяк, у милорда сейчас другие проблемы.
После осмотра шеи Милы я насторожено поинтересовался,- Это какие ещё проблемы?
– Да проблема у вас ваше высочество одна, - ехидно заметила Мила, - как на вашей кровати разместить всех нас, так что бы и вам место осталось.
– Ты ошиблась Мила, проблема в другом, как мне теперь различать тебя и эту молодую девушку, которую кстати тоже зовут Милой. Тебя с Миланой я уже научился отличать, а вот её от тебя - пока нет.
– Во первых она не Мила, а Милена. Она наша младшая сестра. С очень вздорным и непредсказуемым характером и поступками, за что отец очень часто запирал её в золотой клетке в качестве наказания и не позволял играть с нами. Она настолько привыкла находиться в своей клетке, что и когда выросла, то продолжила жить в ней. А отличить можно очень легко - у неё на левом плече след от ожога. Это она проверяла свою силу воли и прижгла плечо раскаленным перстнем отца, украв его из шкатулки. Ох и ругался тогда отец на неё. Он то думал, что только он один может пользоваться силой перстня, а оказалось, что и мы имеем такие способности. Больше этот перстень мы уже не видели. Отец не расстается с ним и не снимает его со своей руки.
– Его перстень похож на этот?
– и я показал Миле перстень Ройса.
Она мельком взглянула на него,- это только
У меня в мозгу сразу же всплыло изображение гербов Фертуса и Ройса. На одном степной лев, на другом - крылатый. Дело осталось за малым, найти изображение странного чудовища. Интересно, а что изображено на гербе Пелополоса?
– Мих, -позвал я своего начальника стражи, когда он появился возле меня, я спросил: - Ты случайно не знаешь, что изображено на гербе Пелополоса?
– Нет милорд, по моему у города нет вообще своего герба.
– Слушай, отправь кого-нибудь поинтересоваться у его светлости, если он конечно не лег ещё отдыхать. Кивнув головой, Мих быстро исчез.
– А что, это очень важно узнать, какой герб у Пелополоса, если он конечно есть?
– деланно зевая и всем своим видом показывая, что уже давно пора спать, спросила Милана.
Вместо ответа я показал ей перстни обоих герцогств. Вскоре обе головы девушек склонились над моими руками, внимательно рассматривая перстни с гербами.
– Милена, иди сюда,- позвала девушку Мила,- что ты думаешь по этому поводу?
– и вскоре уже три головы внимательно рассматривали изображения. А я с удивлением заметил, что цвет волос у всех трех стал одинаковым - серым с синим отливом.
– Сударыни, а вам известно, что у вас всех цвет волос стал одинаковым? Милана, куда делись твои рыжие кудряшки? Только после того, как все было внимательно рассмотрено и даже обнюхано, мне ответили: - Разный цвет волос,- это что бы хоть как то внешне отличаться друг от друга, то же самое касается и причесок и цвета глаз. Понятно?
– Не очень, но я постираюсь разобраться.
Мила тяжело вздохнула и тоном учителя продолжила: - Каждая девушка или женщина стремиться быть особенной, неподражаемой, иметь только ей присущие черты. Мы даже платья стараемся носить разные и не одевать одни и те же, что и на других. Это касается и цвета волос, глаз, или причесок. Мы должны отличаться друг от друга, а то вдруг ты перепутаешь с кем тебе сегодня делить ложе, - и она улыбнулась своей смелости.
Вернулся Мих и виновато развел руками: - У города не было своего герба. Вернее когда то был, но уже никто не помнит, что на нем было изображено.
– Спасибо дружище, иди отдыхай. Спальни для девушек готовы?
– Да милорд.
– А ну ка красавицы, брысь в свои покои, время уже позднее. Мих служанки для сопровождения здесь?
– Уже ждут, ваше величество.
– Вот и прекрасно....
Вытолкнув буквально взашей девушек из своих покоев и всучив Милене её клокиба, я вздохнул свободнее и сам отправился в свою спальню. Однако спать мне не хотелось, хотя зевота буквально раздирала рот и я стал размышлять и сопоставлять сведения полученные от девушек. Кое в чем их данные не стыковались между собой и это настораживало. Незаметно для себя я заснул. Мне снился кошмарный сон, будто меня душит огромная змея, а я не могу ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Проснулся я внезапно и окончательно от того, что кто то в полной темноте гладил меня по голове и успокаивал: - Это просто сон, с тобой ничего не случится, пока я рядом, я не дам тебя в обиду.