Правдивые истории о чудесах и надежде
Шрифт:
В такие моменты я понимала, что без собаки ощущаю внутреннюю пустоту.
Инстинкт подсказывал, что нужно завести еще одну, но что-то мне мешало.
Я прочла книгу, в которой говорилось, что не стоит заводить новую собаку, пока горе после смерти прежней еще не утихло. Автор объяснял, что в таком случае отношения с новой собакой получат негативную эмоциональную окраску. Собака будет чувствовать вашу грусть и начнет вас жалеть. Мне не хотелось этого, но желание завести собаку пересилило все сомнения, и мы с Терри отправились в «Баттерсийский дом собак и кошек».
Мы зарегистрировались,
В конце коридора я заметила собаку, которая тихо сидела в вольере. Это был очень красивый пес, помесь риджбека, и когда я подошла к его клетке, случилось удивительное: Тэмми взглянула на меня с такой любовью, словно видела меня уже в сотый раз, а не в первый. Она как будто узнала меня. Мы смотрели друг на друга. Это была любовь с первого взгляда.
В тот день мы забрали Тэмми с собой. Впервые у нас в семье появилась девочка! Мы с Терри души в ней не чаяли и выводили ее на долгие прогулки по утрам и вечерам. Мы ничего не знали о ее прошлом, но она выглядела очень забитой. Мне приходилось садиться рядом с ней на колени и успокаивать ее: «Все в порядке, Тэмми, все хорошо! Никто тебя не ругает». И тогда она подходила поближе, чтобы я ее погладила. Я переживала, что когда она попала к нам домой, то почувствовала мое горе и из-за этого боялась подойти ко мне. Меня это очень расстраивало. Но я знала, что преодолеть это можно единственным способом: искать ее каждый раз, когда она пряталась, и дарить ей ласку, о которой она боялась попросить.
Бывало, мы гуляли на улице, и она вдруг пряталась позади меня и прижимала уши. Постепенно я поняла, что это происходило каждый раз, когда она видела мужчину в шляпе или кепке. И снова я задалась вопросом: что за жизнь была у нее до нас? Почему она так реагировала? Иногда я смотрела в ее грустные глаза и думала: если бы ты могла мне все рассказать! Я знала, что это невозможно, но мне все же было любопытно.
К счастью, я работала всего четыре часа в день, и на это время Тэмми брал к себе сосед. Я возвращалась домой и видела, как она высматривает меня в окно его гостиной. Она так радовалась моему приходу, что на сердце сразу становилось теплее.
Ради Тэмми мы кое-что изменили в нашей жизни. Продали наш внедорожник – «хонду» – и купили более низкий «субару», чтобы ей легко было запрыгивать на заднее сиденье и выбираться оттуда.
Прошло много лет, и Тэмми поставили диагноз – рак кожи.
Мы ухаживали за ней, пока процедуры и лекарства не перестали помогать. В тринадцать лет – через два года после того, как ей поставили диагноз – у нее отнялись лапы. Она перестала понимать, где находится. Постоянно трясла головой, и ветеринар сказал, что рак распространился. Опухоль была у нее в ухе, и это влияло на координацию движений и способность держать равновесие. Нам было очень тяжело, но мы поняли: пришел ее час. В середине ноября, с наступлением заморозков, мы отвезли Тэмми к ветеринару и оставались с ней до того момента, пока она не закрыла глаза и не перестала дышать.
Мы вернулись домой, где нас никто не ждал. Лохматая мордочка
Мы кремировали Тэмми, и когда нам отдали ее пепел, я долго плакала. Но меня утешало то, что она снова с нами, в нашем доме – хоть и в другой форме.
Мы с Терри вышли на пенсию, и настал идеальный момент, чтобы отправиться в путешествие. Много лет мы мечтали вернуться в Австралию, где прожили восемь лет. Там родились наши дети. Но теперь нам не хотелось даже разглядывать туристические брошюры и смотреть, сколько стоят билеты. А ведь за последние годы наша жизнь так сильно изменилась: мы переехали, вышли на пенсию и потеряли нашу Тэмми, – что поездка и новое приключение, возможно, пошли бы нам на пользу.
Но чем больше мы говорили об этом, тем больше приходили к выводу, что, куда бы мы ни отправились, без собаки жизнь будет казаться бессмысленной. И мы задумались: правильно ли заводить новую собаку сейчас?
Прошло две недели после смерти Тэмми, и мы приняли решение. Мы могли бы потратить кучу денег на потрясающий отпуск, который продлился бы две или три недели. Но потом, после возвращения домой в Суррей, мы по-прежнему были бы несчастливы. Мы поняли, что ничто не принесет нам столько радости, как собака.
– Счастливые будни – вот что важнее, – сказала я Терри.
– Согласен. Поехали завтра в «Баттерсийский дом».
Мы отправились в филиал «Баттерсийского дома собак и кошек» в Олд-Виндзоре, прошлись по вольерам, но увы – ни одна собака нам не приглянулась.
Мы уже направлялись к выходу, когда у ворот приюта остановился фургон. Из него вышел мужчина, открыл пассажирскую дверь и достал коробку с открытой крышкой. И тут же вся округа наполнилась щенячьим визгом и лаем.
Я подошла к хозяину фургона.
– Можно взглянуть?
– Конечно.
В коробке возились семеро крошечных полосатых щенков стаффордширского терьера, карабкались друг на друга и извивались, пытаясь вылезти. Щенки были просто чудо – если бы я увидела их в приюте, то точно забрала бы одного домой. Но они были еще маленькие, и забирать таких нам бы не разрешили. А мне не хотелось ждать.
По пути домой в электричке мы с Терри пришли к выводу, что ни одна из собак, которых мы увидели сегодня, нам не подходит. Для меня выбор собаки был равносилен выбору нового друга. Нам встречаются люди, к которым мы проникаемся особой симпатией, но встретить второго такого же человека уже сложнее. Смогу ли я когда-нибудь полюбить собаку так сильно, как любила Тэмми?