Правду! Ничего, кроме правды!!

Аль Даниил

— Усиливается вибрация!

— Не хватает воздуха!

— Перегрев резцов!

— Подайте больше масла!

Крошкин заметался глазами по пульту. Он начинает вертеть колеса, нажимать кнопки, включает рубильник… В ту же секунду раздается неистовый треск, и над рубильником пробегает молния.

Крошкин в ужасе отпрянул и скатился с лесенки. На полу он задел рычаг подающего механизма. Мощные лапы, одетые в мягкие штемпельные подушки, подхватили его и бросили, на конвейер. Вопящего и барахтающегося

Крошкина потащило в направлении прессов.

Крошкин пытается бежать. Поднявшаяся навстречу скоба сбивает его с ног…

Цех работает теперь шумно. Лязг, скрип, скрежет, удары, звон…

— Помогите! — вопит Крошкин. — Спасите!

Конвейерная лента проходит через бассейн охлаждения. Крошкин летит в холодную воду. Лента волочит его дальше на вибрирующую решетку для стряхивания опилок и стружек с проходящих деталей.

Крошкина протрясло в ней и потянуло дальше. Его переворачивают на спину. На него опускаются рычаги с датчиками приборов. Слышен голос:

— Рапортует группа анализа материала. По конвейеру движется посторонний предмет весом в семьдесят пять килограммов, химический состав: воды шестьдесят пять процентов, белка пятнадцать процентов, жиров десять процентов, углеводов один процент, золы пять процентов, железа всего пятьдесят семь тысячных процента… Материал совершенно негодный.

— Правильно! — вопит Крошкин. — Негодный я! Негодный! Отпустите!

Могучие зажимы переворачивают Крошкина на живот, сверху на него опускается большой штемпель и отпечатывает на заду слово «Брак».

Взглянув на приближающиеся вальцы пресса, Крошкин в отчаянии бормочет:

— Ой, что это из меня сделают: дверцу или крыло?

В это время на Крошкина опускаются цанги, укрепленные на подъемной стреле…

— Некачественный материал пошел в отходы, — говорит голос из динамика.

— Лишь бы не в переплавку, — бормочет Крошкин.

Мощная стрела поднимает его высоко над конвейером, несет через гремящий цех, проносит над пультом…

— Прощай, мой пульт! — машет рукой Крошкин.

На небольшой высоте цанги разжались, и Крошкин летит на кучу витых металлических стружек…

Вскочив и отряхнувшись, Крошкин, осторожно лавируя между машинами, шлангами, проводами, рычагами, пробирается к выходу из цеха.

Крошкин открыл дверь и шмыгнул в коридор.

Он быстро оглядывается по сторонам. На подоконнике стоит ящик с инструментами. В нем увесистая деревянная колотушка. Крошкин берет колотушку, замахивается, зажмуривает глаза и сильно ударяет по пальцу.

Крошкин в амбулатории завода.

Молоденькая практикантка бинтует ему палец, то и дело оглядываясь на медсестру. Заканчивая бинтовать, девушка с наивной назидательностью сообщает Крошкину:

—

Девяносто девять процентов травм подобного рода связаны с нарушением элементарных правил техники безопасности.

— Виноват, — смущенно оправдывается Крошкин.

— Значит, вы больше никогда-никогда не будете нарушать? — улыбнулась девушка, обрадованная эффективностью своего наставления.

— Больше вы меня тут не увидите, — искренне заверяет Крошкин.

Медсестра, довольная работой практикантки, улыбаясь, отходит к своему столу.

— Вот и готово. Всего хорошего, — говорит девушка.

— Зачем мне «всего хорошего»? Мне бюллетень надо.

— Бюллетеней у нас не дают, — растерялась девушка.

— Как это не дают? Это что же, первобытный коммунизм?! Там тоже так было — мамонт тебя забодает, а бюллетня не дают!

— Слушайте, при чем же тут мамонт! — заволновалась девушка. — Слушайте… каждый может уйти домой, если он себя плохо чувствует. Доложить диспетчеру, и все.

— Товарищ шутит, милочка, — улыбнулась медсестра.

— Точно, это была шутка такая… — говорит Крошкин и, кланяясь, пятится к двери.

В коридоре, за дверью амбулатории, Крошкин разглядывает завязанный палец.

— Зря, выходит, трахнул себя по пальцу. Не могут для новичков издать путеводитель по новой жизни! — с укором говорит он. — Эдак, по неопытности, можно себя насмерть зашибить!

В комнате все еще тесно, но многочисленные вещи уже кое-как расставлены.

Лучи яркого солнца бьют через окно в лицо Крошкина, спящего на кровати. Крошкин просыпается, потягивается и садится на край постели.

Крошкин выходит на балкон. Во всех этажах он видит людей, делающих зарядку. Как раз напротив через раскрытую дверь балкона виден академик. Он тоже занимается гимнастикой.

Академик дружески махнул Крошкину рукой. Крошкин ответил и сделал для вида пару вялых движений руками. Затем он попятился в комнату и плотно закрыл шторы.

Крошкин без дела слоняется по квартире, заводит часы, переставляет стулья… Снова подходит к окну и сквозь шторы смотрит во двор. Люди идут на работу, некоторые садятся в заводские автобусы.

Крошкин присаживается на мягкий пуфик между двумя телевизорами. Пока они нагреваются, включает вентилятор, оглядывает стены и потолок.

Телевизоры заработали. На одном экране хоккейный матч. Бегают хоккеисты, раздаются свист и крики болельщиков. На другом экране — «Лебединое озеро», танец маленьких лебедей. Крошкин поворачивается то к одному, то к другому экрану. То «болеет» за исход матча, то с любопытством разглядывает фигуры «маленьких лебедей».

Затем он снова подходит к окну и смотрит во двор.