Праведник поневоле
Шрифт:
– Я не привык в столь резком тоне решать денежные проблемы, в особенности с женщинами. Мне также непривычны вопросы, которые подвергают сомнению мою честность и компетентность относительно того, как я распоряжаюсь вашим состоянием, тем более на глазах у человека, с которым я не имею чести быть знакомым. – Верджил наклонился к Бьянке и вцепился в подлокотники. Девушка всем телом вжалась в спинку стула, пытаясь укрыться от молний, которые метали его глаза. – На самом же деле, мисс Кенвуд, дядя Верджил полагает, что его непочтительной подопечной
Бьянка открыла рот, собираясь вслух выразить негодование, но тут Верджил круто повернулся к ней спиной и решительно зашагал к двери.
Лишь только он удалился, она сгребла со стола оставленные им банкноты, прошла в библиотеку и, подойдя к мистеру Питерсону, протянула ему десять фунтов.
– Это ваш гонорар и покрытие понесенных издержек. Остаток этой суммы употребите, чтобы открыть для меня счет в банке. Если потребуется, воспользуйтесь своим собственным именем.
– У лорда Леклера наверняка есть счет, на который вы можете выписывать чеки.
– Я хочу иметь свой собственный счет и хочу, чтобы он о нем не знал. Как только дело будет сделано, извольте сообщить, мне об этом письмом. Кроме того, потрудитесь разузнать насчет этих предложений о покупке долей в компаниях.
– Хорошо, я попытаюсь, если вы настаиваете. Письма прикажете адресовать сюда?
– Да. Вряд ли виконт позволит мне отлучиться отсюда надолго. Судя по всему, это произойдет не раньше, чем я выйду замуж или мне исполнится двадцать один год.
Но Бьянка не собиралась выходить замуж и отказывалась ждать, когда ей исполнится двадцать один год. Если Питерсону удастся получить имена заинтересованных в покупке долей сторон, у нее появится возможность достать необходимые средства, чтобы отправиться в Италию вопреки чинимым Верджилом Дюклерком препятствиям.
Едва Верджилу удалось унять бушевавший после неожиданной встречи с мистером Питерсоном гнев, как пожаловал еще один гость – его друг Адриан Бершар. Появление Бершара сулило Верджилу избавление от назойливых эротических фантазий по поводу укрощения Бьянки Кенвуд, и это его очень устраивало.
– Давненько мы с тобой не виделись! – Верджил с улыбкой поприветствовал друга.
– Верно. Отчего ты не пробыл в Лондоне подольше? Где ты скрывался? – Впрочем, в темных глазах Адриана не наблюдалось особого интереса.
Верджил жестом указал на стол:
– Семейные дела отнимают почти все время. – Объяснение выглядело правдивым, хотя жест недостаточно убеждал. В Леклер-Парке Верджил пробыл ничуть не дольше, чем в Лондоне. Из всех друзей Верджила Бершар более остальных чувствовал фальшь.
– Я часто скрываюсь в своем северном имении – там не нужно быть виконтом, – прибавил он на случай, если Адриан все же заподозрил его в лукавстве. – Очень мило с твоей стороны навестить меня здесь и избавить от этой тяжкой повинности.
– К сожалению, это не светский визит. Давай выйдем, и я тебе все объясню.
Верджил с любопытством проследовал
Верджил оттащил Адриана в сторону.
– Мог бы предупредить, что привез Веллингтона.
Герцог, по-видимому, услышал его слова.
– Это я попросил Бершара доставить меня сюда, но не объявлять о моем прибытии, и он с точностью исполнил свою миссию, – проскрипел Веллингтон, выходя из экипажа.
– Ваша светлость, вы оказали мне честь своим визитом!
– Это не визит, посему я попросил Бершара вызвать вас ко мне сюда. Не сочтите мой шаг оскорблением для вашей сестры, Леклер, у меня попросту нынче нет времени на салонные разговоры. – Он взмахнул тростью. – Вот приятная, тенистая тропа. Давайте немного пройдемся.
Верджил двинулся вперед, держась возле Адриана, которого Веллингтон сделал своим протеже, – покровительство важной особы обеспечивало третьему сыну графа Динкастера место в палате общин.
Несколько минут тишину нарушало лишь мерное постукивание трости о землю. Герцог даже не пытался заполнить ее какими-нибудь незначительными замечаниями.
– Я приехал говорить с вами по весьма щекотливому делу, – наконец начал он. – Чтобы начать этот разговор, невозможно найти приличного повода, и я буду прямолинеен. Я приехал расспросить вас об обстоятельствах смерти вашего брата. Случаи непредумышленных самоубийств от выстрела всегда вызывали во мне интерес. Сделать такое непросто. Я хотел бы знать, точно ли с вашим братом произошел несчастный случай, не было ли это самоубийством.
Верджил с возмущением посмотрел на Адриана, но в ответ на его взгляд друг едва заметно отрицательно покачал головой. Получив знак того, что Адриан не предал и не проболтался, Верджил немного успокоился.
– Да, это было самоубийство, о чем известно только членам семьи и узкому кругу друзей.
– Я ценю ваше доверие. Очень прискорбно, однако, что мои опасения подтвердились. Скажите, вы никогда не находили странным то обстоятельство, что за одну неделю произошло два самоубийства значительных особ – вашего брата и Каслрея?
– Мой брат был подвержен приступам черной меланхолии, а министр иностранных дел являлся душевнобольным. Эти случаи никак не связаны.
– Я в этом не уверен, Леклер. Вашего брата могли шантажировать. Вы не находили каких-нибудь доказательств? Я спрашиваю об этом потому, что имеются указания на то, что Каслрея шантажировали.
– Я думал, эта версия уже похоронена, причем вами же.
– Принимая во внимание общественное положение Каслрея, я не мог допустить, чтобы подобная информация распространилась. Этот человек был явно нездоров, и я считал эту версию недостоверной. Однако при нашей последней встрече Каслрей обмолвился о каком-то письме, намекал на свой страх перед разоблачением.