Правила большой игры

Орлов Алекс

– Не знаю, Рон. Я пытался вспомнить хоть что-то, но в голове пустота.

– Хоть бы спросить у кого…

– У кого спросишь? Слушай, а это идея – давай хотя бы дверь найдем!

– Ты молодчина, Джек! Давай искать эту долбаную дверь!

Покачиваясь они стали двигаться вдоль стен, постукивая по ним ладонями. Неожиданно со стороны Рона раздался душераздирающий крик.

– Рон! Что с тобой?!

– Это не со мной, Джек! Это я на кого-то наступил!

– Убийцы! Что вам от меня нужно?! Ну убейте, убейте меня еще раз!

– Рон,

отойди от него!

– Я уже отошел.

Продолжая ощупывать стену, Джек наткнулся еще на одни жалюзи. Повозившись с регулировочным барашком, он открыл их, и теперь в трюме стало достаточно света, чтобы ходить, не боясь о кого-то споткнуться.

– У тебя какие-то странные брюки, Джек.

– Да и у тебя тоже.

Оказалось, что оба были наряжены в грязные парусиновые штаны на старых резинках, отчего их постоянно приходилось подтягивать.

– Интересно, куда подевалась наша одежда?

– А какая у нас была одежда? – поинтересовался Джек.

– Я… я не помню…

– Кстати, вот и дверь.

Джек сделал еще пару шагов и коснулся стальной двери, на которой сохранилась едва заметная надпись: «Выход». Там, где должна была торчать ручка, осталась только дырка.

– Мы заперты.

– Думаю, так и есть, – вздохнул Рон. – Ты знаешь, это, конечно, не ко времени, но мне хочется отлить.

– Можно постучать в дверь – они обязаны выпустить нас по нужде.

– Давай посмотрим, нет ли здесь какой нибудь параши…

Напарники продолжили поиски, старательно обходя лежавших на полу людей, которых здесь набиралось еще человек пять.

Параши найти не удалось, зато в одном из углов они обнаружили двухсотмиллиметровую трубу, уходившую под наклоном скорее всего за борт. Поднимавшийся от нее запах указывал на ее назначение, вдобавок в полутора метрах над трубой торчал вентиль.

Когда Джек его повернул, из вентиля потекла вода. Это открытие обрадовало напарников, ведь можно было утолить жажду, однако вода оказалась соленой.

– Морская, – сказал Джек, лизнув мокрую ладонь.

– Давай еще поищем, здесь должна быть пресная вода.

И хотя Джек не очень верил в успешность поисков, Рон нашел еще одну водопроводную трубу. Она была тоненькой и вместо мощного вентиля оканчивалась узеньким соском, однако, когда Рон повернул кран, из него тонкой ржавой струйкой полилась пресная вода.

Не обращая внимания на ее привкус, приятели напились вдоволь и почувствовали себя значительно лучше, в голове прояснилось, и они стали вспоминать.

– Я помню, что положил в правый карман пачку презервативов, – вспомнил Рон. – Правда, початую…

А тут, – он похлопал себя по поясу, – даже карманов нет.

– А у меня… Рон! Где наши деньги?! – всполошился Джек и стал хлопать себя по отсутствующим карманам. – Нет денег, Рон! Нет денег и чеков тоже нет! Рон!

Джек смотрел на друга такими сумасшедшими глазами, что тот неожиданно расхохотался. Вскоре к нему присоединился и сам Джек, и это безумие продолжалось до тех пор, пока оба окончательно

не обессилели.

Когда снова смогли говорить, Рон сказал:

– Какие деньги, Джек, они нам даже трусов не выдали, едем в трюме, как рабы…

Джек пристально посмотрел на Рона.

– Кажется, я попал в самую точку, а, Джек?

– Боюсь, что так.

– Значит, мы едем на какую-нибудь хлопковую плантацию? – На Цитрагоне выращивают хлопок?

– Откуда я знаю? – Джек пожал плечами. – Вряд ли рабский труд используют легальные производители.

– Тогда наркоторговцы. Мы будем возделывать какую-нибудь ботву, содержащую камидин. И умрем с киркой в руках…

62

Какое– то время они молчали, привыкая к своему новому статусу. Стучать в дверь не решились -что-то подсказывало им, что ни к чему хорошему это не приведет. Тем временем стали оживать попутчики.

Они стонали, таращили глаза на белые пятна иллюминаторов и поднимались на слабые ноги, чтобы с ударом очередной волны в борт судна снова упасть.

Джек и Рон начали всех организовывать, поясняя, где в трюме туалет и где пресная вода. Туалетом интересовались немногие, а вот пили помногу, из-за того, что вода шла тонкой струйкой, самые нетерпеливые пытались устроить потасовку, но Рон быстро навел порядок. С ним никто не спорил, почему-то их с Джеком все приняли за каких-то руководителей.

– А куда мы едем, сэр? – спросил один из узников, обращаясь к Джеку.

– Я не знаю, приятель. Я заперт, как и ты.

По глазам вопрошающего было ясно, что он не поверил. На смену одному приходил другой, и все задавали одни и те же вопросы: куда везут, зачем и как долго это продлится.

Еще через пару часов, после того как все по нескольку раз напились и воспользовались туалетом, встал вопрос о еде.

– Как ты думаешь, может, все же постучать в дверь? – спросил Рон.

– Если посчитают нужным покормить нас, они это сделают, но если это в их планы не входит, а рабы начнут вести себя нагло, нас могут наказать.

– Согласен, – вздохнул Рон. Он и сам понимал все это, однако есть все равно хотелось.

– Я слышал, вы говорили о наказаниях? – произнес один из узников, подходя ближе.

– Вы позволите? – Он присел рядом с Роном. – Так вот, если вы считаете, что нужно кого-то наказать, можете начать с меня.

– С чего это вдруг? – удивился Джек.

– Понимаете… У меня предчувствие, что я окажусь первой жертвой.

– Не провоцируйте охрану, и все будет в порядке.

– Это не поможет. – Незнакомец грустно улыбнулся. – Знаете, когда мужчины попадают в экстремальную ситуацию, вот как у нас сейчас, или оказываются в тюрьме, в них просыпается инстинкт насилия. Вроде бы все сидят по своим местам и ведут себя корректно, но потом какое-то одно слово, один жест приводит к тому, что все бросаются на выбранную жертву и жестоко ее насилуют… Вот я и подумал если уж это так необходимо, то пусть этой жертвой стану я…