«Правила бунтаря и застенчивой девушки»
Шрифт:
Чем больше проходит времени, тем больше людей втискивается в гостиную, чтобы тереться друг о друга. В определенный момент, Луна, Грей, и Ари затерялись. Я едва ли это замечаю, потерявшись в танцах, расслаблении, и забытьи.
По мере того, как музыка становится более оживленной, энергичной песней, Бек обхватывает своими пальцами мои запястья, затем перемещает мои руки над головой, заставляя меня делать эту дурацкую вещь с хлопками. Я фыркаю, как свинья, и он посмеивается перед тем, как запечатлеть поцелуй на моем виске.
Мои ноги
– Видишь? Весело, а? – спрашивает он, все еще удерживая мои руки над головой.
Я дрожу, словно мне холодно, хотя моя кожа влажная от пота, а его пальцы напряжены вокруг моего запястья.
– Ты в порядке?– спрашивает он, будто испытывая боль.
Я киваю головой, но мое тело предает меня, еще раз вздрагивая.
Иисус, возьми себя в руки. Он просто шептал тебе на ухо. В этом нет ничего сексуального. Я практически смеюсь над своей мыслью. Да, будто я смогу когда–нибудь распознать сексуальный момент, даже если он подойдет ко мне и будет тереться о мою задницу.
Прямо, как Бек.
– Что смешного? – спрашивает Бек, когда еще одно хихиканье соскальзывает с моих губ.
– Ничего, – закрываю глаза, когда музыка и тепло впитываются в меня. – Ты был прав... Это очень весело. Я чувствую себя так расслабленно, что возможно могла бы заснуть.
– Ну, не делай этого. Я хочу провести с тобой больше времени. Мне кажется, что я неделями не видел тебя.
– Ты ведь видел меня пару дней назад. Мне бы хотелось, чтобы мы могли больше тусоваться, но из–за работы, школы и моей мамы... – я замолкаю, при упоминании моей мамы настроение начинает ухудшаться.
– Ты что–нибудь от нее слышала? – напряжённо спрашивает он.
Я качаю головой.
– Нет. Последнее, что я слышала: она отправилась в Вегас, чтобы оторваться.
– Ты действительно думаешь, что она это сделала?
– Да. И я нервничаю, ведь, когда она вернется из Вегаса, то будет пытаться разрешить своему новому бойфренду переехать ... если он так долго будет слоняться поблизости.
Его грудь раздувается от глубокого дыхания.
– Я хочу, чтобы ты в эту ночь осталась со мной и передохнула от того дома.
Я не знаю, что сказать. Я бы медлила ночь назад, но прямо сейчас, я правда, правда хочу. Что произойдет, если я снова попытаюсь сделать с ним грязные вещи, пока буду спать? Или что хуже, если спать не буду?
Он остается тихим в хоре голосов.
– Ты еще думала о переезде к Винтер?
– Я немного думала об этом, – признаюсь. – Я действительно хочу поговорить с Винтер, прежде чем принять какое–либо решение. Я уверена, что она не будет возражать, если я перееду... но мне нужно выяснить, какая арендная плата, и могу ли я ее себе позволить, – и мне нужно
– Ты всегда просто можешь переехать ко мне, – он нежно целует меня в шею, в результате чего мои глаза закатываются, а спина выгибается. Он испускает очень слабый стон. – Позволь мне позаботиться о тебе.
Я открываю рот, чтобы возразить, напомнить ему, что мы слишком близки к тому, чтобы нарушить правило, но в итоге я зеваю.
Подожди. О чем мы говорим?
– Я устала. Думаю, что готова ко сну.
– Не засыпай пока, – он снова трется своими губами по моей шее, прямо по бьющемуся пульсу. – Я хочу провести с тобой чуть–чуть времени и немного поговорить.
Обычно я бы спорила, но он кажется таким отчаявшимся.
– Я постараюсь бодрствовать чуть дольше, и позависать некоторое время. Хотя мне может понадобиться немного кофе.
Он опускает мои руки к бокам, возвращая свои ладони к моей талии.
– Что если мы сделаем перерыв и выйдем на улицу? Подышать чуть–чуть свежим воздухом? Посмотрим на звезды? Я думаю, что сегодня вечером должно быть затмение.
Я киваю, еще раз зевая. Свежий воздух. Снаружи. Вдали от людей. Звучит здорово.
– Давай это сделаем.
Толпа людей расступается, когда Бек сплетает свои пальцы с моими, и покидает вечеринку, уводя меня за собой. Я готова выйти на улицу, но когда мы достигаем большой, недавно перестроенной кухни, двое парней и девушка останавливаются, чтобы пообщаться с Беком, жалуясь на школу, на то, что происходит в местных клубах, и рассказать о последней сплетне, которая обсуждается на восточной стороне Риджфилда, так же известной, как шикарная, тусовочная сторона города. Бек продолжает одаривать меня косыми взглядами и закатывает глаза, и мне приходится прикусывать губу, чтобы не рассмеяться.
Чем дольше мы там стоим, тем ближе ко мне подкрадывается трезвость, и тем больше я вспоминаю, кто я и откуда родом.
– Я слышал, что ты подумывал обменять свою машину на Бентли, – говорит Беку чувак с вьющимися, светлыми волосами и толстой шеей.
– Первый раз слышу, – Бек делает глоток своего напитка. – На самом деле, Бентли не в моем стиле. Мне нравятся вещи, не так сильно бросающиеся в глаза.
Брови толстошеего хмурятся, а блондинка, которая стоит рядом с ним, со слишком большим количеством теней на веках и в слишком маленьком платье, закатывает глаза.
– О, Беккет, ты живешь, отрицая очевидное, – она кусает свои губы, наматывая на палец прядь волос. – Ты богатый, избалованный ребенок так же, как и все мы, кому нравятся дорогие, кричащие вещи. Ты можешь с таким же успехом просто владеть ими.
Я морщу свой нос при использовании его полного имени. Бек ненавидит, когда люди обращаются к нему, используя имя «Беккет», потому что именно так называет его отец. Эти люди не относятся к нашей группе друзей. Они – его друзья, и странно стоять здесь, наблюдая за разницей. В смысле, я знала, что у Бека есть другие друзья за пределами нашей группы, но не представляла себе их, как богатых снобов.