Правила движения к свадьбе
Шрифт:
– Ой, что делается, люди добрые! Задавили! – Из кустов выскочила вторая старушка и бросилась стенать над первой. Маргарита облегченно вздохнула и поздоровалась с обеими. – Ты?! – возмутились обе старушки, приглядевшись к девушке. – Так удачно получилось, а это ты!
– А вы, между прочим, – напомнила им Маргарита, – обещали подрабатывать на Садовом кольце.
– Что ты, милая, – вздохнули старушки, – там такое движение! Тяжко ориентироваться. Того и гляди переедут поперек прямо на тротуаре и даже не остановятся. Приходится работать в переулках. Но с тобой все ясно, – они пригляделись к ее пассажирам, не понимающим, что случилось. – Может, они подкинут на хлебушек? А, милки?! – И старушенция выставила костлявую руку перед усатым.
– За-рэ-жу, – предупредил тот, ощетинившись.
– Нет, Леонидовна,
– Рэ-во-люция, да, – обрадовался второй знакомому слову.
– Ах, так?! – Старушки подбежали к дверцам автомобиля, проворно открыли их, словно охотились за борсетками, а не пытались вытащить из салона двух здоровенных мужиков. Это им, естественно, не удалось, джигиты упирались, как могли, но драться со старыми женщинами не собирались. – Горцы, етит твою мать! – била усатого клюка старушенции, а Маргарита растерянно наблюдала за этим. – Бунтуйте у себя дома, а нам дайте спокойно работать! Вечно у тебя не все в порядке, – бурчали они на Маргариту, – возишь всякую непотребность. Когда научишься разбираться в людях?!
Маргарита пожала плечами, она попыталась рассказать, что эти двое заставили ее под страхом смерти отвезти их к Музею революции и угрожали… Маргарита уставилась на то, чем колол ей в бок усатый. Это была авторучка. Они приняли ее за полную идиотку и решили доехать бесплатно! В принципе они были правы. Но любая другая на ее месте…
Маргарита не стала дальше думать о том, что и Капитолина поступила бы так же, и Варя. Она выхватила из бардачка свою сумочку и ударила ею усатого по голове. Особых телесных повреждений этим ударом она не доставила, но эффект был поразительным. Усатый разозлился и выскочил из машины сам. Он подбежал к Маргарите и, одной рукой отбиваясь от клюки, второй достал девушку из салона.
– У-бию! – заорал он как резаный. Маргарита закрыла глаза и поняла, что лучше бы она закончила это дело миром в любом музее, пусть даже и революции.
– Я тебе у-бию! – раздался властный голос, и усатый отлетел от Маргариты на безопасное расстояние. Она открыла глаза – рядом с усатым на газоне приземлился его революционный сподвижник.
Старушки закричали «ура!», не хватало только летающих в воздухе чепчиков. Маргарита повернулась и увидела Терминатора. Внезапно она почувствовала себя такой слабой и немощной, что неизвестно откуда взявшаяся бравада испарилась, как утренний туман. Она смотрела на своих бывших пассажиров и не понимала, как не кричала от страха и не звала на помощь раньше. Терминатор подошел к ней и обнял за плечи. Оказывается, она звала, звала именно его, он услышал и прилетел на помощь. Так не бывает? Бывает, когда между двумя людьми устанавливается тонкая, едва уловимая связь. Они порой сами не могут определить, что это такое, говорят о каком-то внутреннем голосе и предчувствии.
То же самое ей твердил Давыдов. Он почувствовал, приехал, увидел и победил. Пока она молча наблюдала, как он звонит в правоохранительные органы и сообщает адрес, где привязаны к березе два дуба, старушки дали деру. Им не хотелось участвовать в разборках. Давыдов их не стал задерживать. Поочередно поднимая еще не совсем пришедших в себя бандитов, он ремнями с их же штанов привязал каждого к дереву. Провожая Маргариту, которая села за руль своей «девятки», Терминатор пообещал обязательно встретиться. Пока он решил дождаться милицию для того, чтобы убедиться, что у налетчиков хотя бы проверят документы.
Возвращаться к цветочному магазину, где ее должен был ожидать Исаев, Маргарита не стала. Перед ее глазами стоял Давыдов, не в прямом, безусловно, смысле слова. Он-то стоял за ее спиной, тоскливо глядя вслед удаляющемуся автомобилю. Маргарита понимала, что должна была как-то поблагодарить его, сказать большое русское мерси за спасение собственной жизни. Но она настолько устала от напряжения, в котором пребывала во время этой поездки с непрошеными пассажирами, что не было сил благодарить и вешаться на шею. Даже ему, Терминатору-Давыдову, такому мужественному и бесстрашному. Маргарите неожиданно захотелось повернуть назад, броситься к нему на грудь и остаться с ним навсегда. Она влюбилась? Маргарита тряхнула головой, наваждение какое-то. Не может быть,
Маргарита представила, как она мчится на бешеной скорости по пустынной трассе, набирает скорость звука, машина взлетает, летит через поля, леса, дома, гаражные кооперативы. Бац! И падает. И все. Она, раненная, несчастная, выползает из пылающего автомобиля, а ей навстречу бежит… Маргарита задумалась, кого бы она хотела увидеть? Бежит Исаев. Он бледен и печален, в его красивых глазах – тоска по ней. Она машет ему окровавленной рукой и падает замертво. Он склоняется над ней и рвет на себе волосы. Впечатляюще. В кино еще показывают, как машины взлетают, падают и взрываются. Да, она взлетит и взорвется. Не Маргарита, ее автомобиль. Жалко, конечно, но зато как эффектно. Он видит это и бросается к ее останкам. Он, Терминатор. Нет, останков не нужно. Пусть он бросается к ней, а она для этого, целехонькая, вылетит из машины заранее. Бросается и рыдает. Нет, Терминатор рыдать не будет. Он кого-нибудь убьет ради Маргариты. Нет, это ее надо убить, проехала свой переулок! Надо же быть такой идиоткой и мечтать за рулем. Где Капитолина?! Завершились ее страдания по Леньке Захарову или нет? Маргарита повернула к дому.
Звонить подруге пришлось с домашнего телефона, мобильный успел «сесть», о чем сообщил громким протяжным стоном. Можно было, конечно, подождать, пока он зарядится, и позвонить, но ждать не хотелось. Пришлось звонить при любопытных свидетелях – родителях. Благо телефонного провода хватало до туалета, где Маргарита закрылась для того, чтобы спокойно обсудить с Капитолиной свои личные дела. Та сидела дома и страдала. Маргарита вкратце пересказала подруге, как рисковала жизнью, и потребовала ее немедленного участия в качестве плакальщицы. За туалетной дверью что-то подозрительно звякнуло. Маргарита на всякий случай нажала на слив, и из бачка полился поток воды. Трубка застыла в ее руках, голос дрогнул на полуслове, сердце екнуло. Такой же звук она слышала, когда ей звонил Исаев. Так он был в туалете? Его что, поймали и мочили в сортире?! А он, вырываясь, назначал ей свидание, на которое она так и не пришла. Или он, рискуя жизнью, от кого-то прятался, сливая воду. А она не пришла. Совесть, совершенно ненужное чувство у девушки, проснулась и принялась капать на мозги. Мозги – обдумывать создавшееся двойственное положение.
Одна голова хорошо, а две – лучше. Вторая принеслась сразу же после звонка и с порога объявила о том, что влюблена по уши в Леньку Захарова. То, что ее подругу под страхом смерти заставляли катать по всему городу бандитов сами же бандиты, ее мало волновало. Жива, здорова, вот и славно. Ах, ее спас Терминатор?! Так это еще лучше. Но по сравнению с тем, что Ленька ходит хмурый, как старый, больной ревматизмом леший, вот это да! Вот что нужно обязательно обсудить, над чем обязательно нужно поплакать. Но Маргарите было смешно, она представила Леньку в роли старого лешего, получилась довольно забавная картина. Только Ленька-леший все равно получался не старым, а молодым. Для того чтобы окончательно поставить на этой душераздирающей теме крест, Маргарита предложила Капитолине признаться Захарову в своих, то есть в ее, чувствах. Капитолина идею подхватила, но потребовала признаний от Маргариты. Та сначала не поняла и принялась отнекиваться. Она и так была между двух огней, ей не хватает еще и третьего! Когда Капитолина сунула ей трубку с телефоном и сообщила, что признаваться нужно будет Маргарите, но от имени подруги, та согласилась. Сейчас она быстренько признается, и останется уйма времени, чтобы спокойно обсудить Исаева и Давыдова.
– Леня, – начала Маргарита суровым голосом после того, как в трубке раздалось апатичное «Алле». – Если ты стоишь, то лучше, Леня, сядь! – Капитолина послушалась подругу и тоже села рядом с ней в кресло. – Я хочу сообщить тебе нечто очень важное. – После этих слов Тамара Александровна сразу же выглянула из кухни. Она жарила оладьи, и их пшики мешали подслушивать. – Леня, дорогой, продолжила Маргарита, – сейчас я тебе все скажу.
– Ну чего ты тянешь?! – зашептала Капитолина. – Скажи: «Я тебя люблю!» и все.