Правила нежных предательств
Шрифт:
— Руки от нее убери, — прорычал я, раньше, чем успел осмыслить, что в чужой монастырь со своим уставом лезть, все равно, что убегать от медведя с куском сырого мяса в кармане. Девка встрепенулась, когда я накинул ей на плечи тяжелую косуху. Блядь, какая она маленькая. Утонула в куртейке, которую я на себя едва натягиваю. Сжалась вся, как цыпленок и в глазах наконец — то появилось осмысленное выражение.
— Кто ты такой? — поинтересовалась девка, когда я вытащил ее на улицу, перекинув через плечо, словно тюк с грязным бельем. — Я бы сама разобралась. Не стоило лезть не
— Ты бы точно разобралась, — буркнул я, все еще чувствуя ладонью жар раскаленной молочно-белой кожи, и запах свежести исходящий от чертовой куклы, смешанный с ароматом алкоголя. — По частям, скорее всего, потому что баб, которые позволяют по пьяни все разным козлам, обычно так и находят по весне — в канаве, мелким фрагментами.
— А ты тоже козел? — показала белоснежные клыки нахалка, скользнув по ним розовым язычком. Да. Наверное я тоже козел, потому что мне в эту же минуту захотелось разложить ее на заднем сиденье моего джипа, и просто оттрахать ее податливую влажную плоть, просвечивающую сквозь кружево цвета бордо в свете уличных фонарей. И я бы наверное не сдержался, если бы она вдруг не согнулась и не исторгла мне на ботинки поллитра водки, смешанной с чем — то отвратительным. И слава богу, это привело меня в чувство. Хотя, о брезгливости речи и не шло. Надо было просто спасаться бегством.
— Пойду, проверю, как там твоя чокнутая подружка, — торопливо гаркнул я и устремился в сторону «рыгаловки». В конце концов лучше пусть меня отмудохают приспешники коротыша, чем я стану животным, которое не в состоянии справиться с маниакальным желанием отыметь полубесчувственную красотку.
Когда я вернулся, эта идиотка спала, уткнувшись слишком ровным, для того, чтобы быть натуральным, носом в оконное стекло. Подружка ее боевая свинтила с первыми попавшимися фраерами, судя по слезным заверением убогого коротыша и испуганного бармена, которых пришлось слегка помять. Друзей эта курица тоже подбирать не умеет, так же как и пить. Кулак теперь саднил, что слегка меня отвлекало от развратныйх мыслей. Слегка.
— Куда тебе везти, лохушка? — поинтересовался, увидев, как она встрепенулась, заслышав урчание работающего мотора. — Адрес назови.
— К тебе, — хихикнула дурища, непослушными пальцами борясь с металлической молнией на заблеванной куртке. — Я хочу, чтобы ты меня трахнул. По крайней мере ты самый подходящий для этого экземпляр, из всех убогих утырков, встреченных мною сегодня. Даже сделал попытку быть великодушным. Где Янка, кстати? И кто ты такой, в конце концов, мой благородный рыцарь?
Мне надо было выкинуть ее из машины, избавиться от зачатков головной боли, отягощенной геморроем в самом зародыше. Просто дать пинка под хорошенькую, круглую, самоуверенную задницу похожую на клубничину, и ехать в снятый домик у озера кормить жирных, могучих комаров. Но вместо этого восхитительного развлечения я по привычке решил влипнуть в очередную историю. Повелся, как девственник на бесплатную любовь.
Эта наглая сука, бесстыдно расположившаяся на переднем сиденье моего пепелаца, будто невзначай распахнула куртейку на тяжелых сиськах, явно провоцируя меня. Черт, ну
Я даже не стал отвечать, просто припарковал джип прямо посреди дороги. Сграбастал ее загривки и притянул к себе.
— Знаешь, мне даже приятно, что из всех утырков я оказался самым неутыристым. Расстегни мне ширинку, детка, — прошептал в ее полураскрытый рот, боясь, что если ее пальчики не дернут зиппер, то мой член просто разорвется в тесноте гребаных джинс. — Просто расстегни и больше ничего не делай.
— Как, ты не хочешь мой рот? — прохрипела она мне в ухо, своим влажно — горячим контральто, и мне показалось, что я на грани умопомешательства. И сейчас просто спущу в штаны, даже без этих ее чертовых прикосновений. — Ты странный.
— Детка, я не люблю суррогата, — прорычал я, отталкивая ее от себя.
Глава 2
Одно из правил для тех кого предали. Очень важное. Почти догма. Нужно вытащить нож из спины, и больше ни к кому не поворачиваться тылом. Потому что в прокерненное отверстие, оружие входит легче и безболезненнее. А быть обманутой и не знать об этом, гораздо страшнее.
(из личных наблюдений)
Фекла Быковских
Твою мать, этот хлыщ меня оттолкнул. Наверное я должна была радоваться. Да точно, так и должно было быть, иначе проспавшись, я бы сдохла от стыда и сожаления о том, что я сейчас вытворяла. Эх, мне бы хоть немного Янкиного распутства. Но, увы.
Обидно. Черт побери, сейчас мне было обидно до чертей, и от разочарования хотелось рвать и метать.
— Я не верю бабам с зубами, похожими на подушечки отбеливающей жвачки, — прохрипел придурок, которого я, наконец — то, смогла рассмотреть.
Ужасный, похожий на могучего варвара, заросший темной щетиной — совсем не в моем вкусе. Я вдруг вспомнила утонченного, до педантизма прилизанного Федьку. Холеного и элегантного, похожего на всем известного агента 007.
— Что смотришь, не нравлюсь? — хмыкнул викинг, борясь с молнией на джинсах. — Или удивлена, что я тебя бортанул?
— Да пошел ты, — рыкнула я, для пущего эффекта подняв к потолку машины выставленный средний палец. — И открой машину, я пожалуй пойду и найду того, кто по достоинству оценит моё предложение. Я крайне редко предлагаю себя, уж поверь.
— Сиди, — этот дикарь так рявкнул, что я вжалась в кресло. — Ты хотела ехать ко мне, так ведь, курочка? Что ж, потом не говори, что я тебя не предупреждал о последствиях. Меня, кстати, зовут Максом.
— Мне похрену.
Уж не имя же свое ему называть. Лишний повод дать поржать надо мной? Ну уж фигушки.
Мне не было похрену. Мне вдруг стало страшно. Одна, в машине, с незнакомым мужиком, который играя желваками гнал джип по безлюдной дороге, оставив позади огни большого города. Еще более раздражали заблокированные дверцы. Маньяк, не иначе.