Правила отбора
Шрифт:
Ходырев и Смирнов облегчённо выдохнули.
— Пробежимся ещё раз, — хозяин кабинета вынул из папки пару исписанных убористым текстом листков. — Одноклассники Свояка. Общее впечатление от встречи: он это он, но словно и не совсем он. И как прикажете это понимать? Ну? Чего молчишь, Константин? Помнится, это твоя идея была, устроить встречу и выяснить, кто есть кто.
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Моя. Ребята, кстати, старались.
Пётр
— Но выяснить не получилось.
— Так точно. Не получилось.
— Да хватит уже тянуться! Не на плацу! — генерал резко хлопнул ладонью по обитой кожей столешнице.
— Есть не тянуться! — хором отрапортовали Ходырев и Смирнов.
— Клоуны, — проворчал замначальника управления. Потом покачал головой, вздохнул и перешёл к следующему пункту «повестки»:
— Теперь Спортлото.
Сказал и вопросительно посмотрел на старшего группы.
— Свояк угадал шесть номеров. Узнать их заранее он не мог. Я проверял, — доложил тот.
— Тем не менее, он был абсолютно уверен, что угадает. Так?
— Так. Хотя и пытался изобразить, что удивлён результатом.
— Хорошо. Идём дальше. Девушки Свояка.
Взгляд на Смирнова.
— Пустышки… эээ… в смысле, ничего нового к портрету Свояка они уже не добавят, — поправился Михаил. — Одна просто очень хотела замуж за Свояка, а вторая оказалась не настолько к нему привязанной, чтобы простить отношения с первой.
— Что-то ты слишком уверенно о них говоришь, — усмехнулся Пётр Сергеевич.
— Я их обеих проверил. Там всё достаточно близко.
— Близко проверил обеих? — заинтересовался генерал-лейтенант.
— Да нет, я… я вовсе не это имел в виду… — смутился старлей.
— А что?
— Живут они недалеко друг от друга, — взял себя в руки Смирнов. — Свояк с ними порвал. Это факт. И продолжения ни там, ни там не предвидится. Думаю, дальше следить за девушками бессмысленно.
— Я тоже не вижу смысла разрабатывать это направление, — поддержал подчинённого Ходырев.
— А какое тогда, по-вашему, разрабатывать? — не выдержал генерал. — Возможную связь Свояка с потусторонним миром? К попу обратиться, чтобы тот его крестным знамением осенил? Или, к примеру, облучить Свояка какими-нибудь Х-лучами, а то ведь, кто знает, может быть, он — инопланетянин в скафандре? Мы до сих пор не можем выяснить элементарное. Кто он вообще такой? Откуда он взялся на нашу голову?
— А, может быть,
— Что просто?!
— Ну… просто спросить его. В лоб.
Пётр Сергеевич посмотрел на старлея так, словно впервые увидел.
— В лоб, говоришь? — пробормотал он через десяток секунд. — Хм. А ведь и вправду… простые решения — иногда и самые эффективные.
Он снова поднялся. Снова прошёлся по кабинету. Опять остановился возле окна.
— Когда у вас ближайший бильярд?
— Второго, во вторник.
— Во вторник, — задумчиво проговорил генерал, глядя на усыпанный опавшими листьями двор. — Ну что ж, придётся приехать. Спрашивать буду сам…
Воскресенье. 31 октября 1982 г.
Разрыв с Леной прошёл для меня почти безболезненно. Странно, конечно, учитывая то, как я к этому событию готовился, как накручивал себя перед встречей, как думал, что ей сказать, а что нельзя говорить ни при каких обстоятельствах.
Всё получилось просто и без затей.
Нет, так нет, встретились — разошлись, никто никому ничего не должен.
И с Жанной почти то же самое.
Свобода, блин… Кадри теперь любую девицу, уходи в загул «с отягчающими», никто и слова не скажет. Делай что хочешь, отчитываться не перед кем. Даже перед самим собой.
А вообще, может, оно и к лучшему. Недаром ведь говорят: все беды — от баб…
Три дня подряд занимался только учёбой. Предметов на первом курсе полно, и все важные. А времени, наоборот, мало. Когда прижмёт, за книжками приходится до середины ночи сидеть, а то и всю ночь, чтобы потом зевать на утренних лекциях до хруста в ушах, рискуя собственной челюстью и борясь с диким желанием плюнуть на всё, вернуться в общагу и вырубиться минут на шестьсот..
Даже товарищи офицеры отметили моё «полуразобранное» состояние. В пятницу вечером. Сначала в бильярдной, где я умудрился слить несколько практически выигранных партий, а затем в зале единоборств, когда меня гоняли по всему рингу и лупили как грушу, а я даже не уворачивался. В итоге спарринг закончился раньше обычного, а меня отправили отсыпаться. Нечего, мол, вялым на тренировки ходить. В тонусе надо себя держать, а не в раздрае — это и для своего организма полезно, и другим настроение поднимает.
Совет довольно разумный. Правда, последовал я ему только на следующий день, в очередной раз прободрствовав до утра и завалившись спать, лишь когда дорешал задания по общей физике и матлогике. Сдавать их требовалось в понедельник, поэтому и спешил. Хрен знает, что произойдёт в выходные, и, кроме того, не хотелось терять драгоценное время на ненужную суету и лихорадочные попытки сделать всё «в последнюю ночь».
Дрых я до самого вечера. Проснулся без четверти семь.
И первое, что услышал: