Правила первокурсницы
Шрифт:
Да, рыцари были подняты по тревоге, и они все так или иначе стекались к воздушной гавани, видимо боясь опоздать к главным событиям. Альберт, бросился было в чахлый кустарник, за которым шла еще одна дорожка, но не успели мы последовать за ним, как кузен вывалился обратно, одними губами прошептав: «Маги». Я в панике развернулась, готовая бежать куда угодно, рядом со мной так же искал путь к спасению Хоторн. Даже Гэли перестала всхлипывать, оглядываясь на оставшийся за нашими спинами воздушный пирс, на почтовую станцию, на стоящую чуть левее оружейную,
— А может, притворимся чем-то чрезвычайно занятыми. Мол, мы тоже прибежали по тревоге, — шепотом предложила Дженнет.
— Начать охоту на самих себя? — так же тихо уточнил Альберт, хотя понижать голос уже не было нужды, шум приближающегося мобиля заглушал остальные звуки. А так же словно подталкивал в спину, внушая тревогу и нашептывая: «Беги». — Но нам с тобой будет затруднительно сойти за своих… — Кузен посмотрел в ее разрисованное коростой лицо и улыбнулся, разом став похожим на безумного.
— В любом случае, нужно уходить… — начала я, а Крис в два шага достиг лужайки перед складом, намереваясь скрыться между домами. И в этот момент открылась дверь оружейной и бежать куда-либо стало поздно. На крыльцо вышел мастер Тилон. Несколько секунд он оторопело смотрел на нас, переводя взгляд с Оуэна на Этьена, который стоял посреди дороги и вертел головой, хотя единственный, ничего не видел. Потом на Дженнет и Альберта в фуражке пилота, на высокую степнячку и Гэли, которая спряталась за спину Хоторна, на, кажется, вздохнувшую с облегчением Мэри и, наконец, на меня.
А потом произошло то, чего просто не могло быть. Вместо того, чтобы закричать и позвать патруль, вместо того, чтобы схватиться за оружие, мастер-оружейник Академикума молча отошел в сторону, оставив дверь приглащающе открытой.
Правило 14. Истина обычно лежит на поверхности
В дверь постучали спустя ровно две минуты, после того, как она закрылась за вошедшим последним Мэрдоком. В главном зале оружейной было сумрачно, горел, лишь один светильник у дальней стены, шторы были опущены и еще запах… Пахло чем-то странным и одновременно знакомым. Чем-то обжигающе горячим, словно в кузнице. Пахло раскаленным металлом, хотя угли в камине едва тлели.
— Мистер Тилон… — начала торопливо что-то объяснять Гэли, тогда как Крис первым делом подскочил к окну и отодвинул тяжелую портьеру.
— Вякнешь — убью, — душевно предупредил Этьена Альберт, и из его железной руки выскочило одно из лезвий.
А ведь и вправду, почему демон не кричит? Почему не привлекает внимания? Почему он не сделал этого там, на улице?
— Мистер Тилон, мы… — Сделала вторую попытку объясниться Гэли, но так и не смогла найти слов.
— Что там? — напряженно спросила Дженнет у Кристофера и схватилась за подоконник, когда остров в очередной раз вздрогнул. Впрочем, на это уже почти никто не обращал внимания, как не обращают
Рыцарь не ответил, лишь дернул уголком рта, а в следующий момент обнажил клинок, буквально за мгновение до того, как кто-то постучал в дверь.
— Кто это? — шепотом спросила подпрыгнувшая на месте Мэри.
Стоящая рядом с дверью Цецилия посмотрела на Хоторна, который все еще держался за ручку, и покачала головой. Пламя в светильнике колыхнулось, угли в камине вспыхнули чуть ярче. Моя магия была со мной, единственная постоянная вещь в нашем безумном мире.
— И ничему-то я вас не научила, — услышала я знакомый голос, от которого сразу захотелось вытянуться в струнку, проверить в порядке ли прическа и застегнуты ли пуговицы.
В зал вошла Кларисса Омули Тилон, в сером платье, которое, казалось, уже настолько срослось с ней, что и не снимешь. — Отойдите молодой человек, — она посмотрела на Мэрдока, и тот послушно отошел от двери. — А вы, уберите эту железку. Слова, да будет вам известно, куда острее клинков. — И с этим моя бывшая гувернантка приоткрыла дверь и тоном маменьки, у которой что-то не сходилось в расчетной книге, спросила:
— Чем могу помочь, молодой человек?
— Ээээ… — многообещающе протянул кто-то.
Миссис Тилон вышла на крыльцо, оставив дверь приоткрытой. Пусть всего на ладонь, но все же мы могли видеть тень визитера, могли слышать его неуверенный голос. Кто-то из рыцарей старшекурсников, явно не прошедших посвящение, ибо те ведут себя иначе, более уверенно.
— Выпрямитесь, молодой человек. И застегните пуговицы. Родериг совсем перестал следить за внешним видом своих учеников?
— Ээээ… нет, — ответил парень и видимо принялся застегивать те самый злосчастные пуговицы.
— И постригитесь.
— Да, мэм.
— А если стричься вам не позволяет вера, то хотя бы причешитесь.
— Да, мэм.
Стоящая за дверью Цецилия улыбнулась.
— Отлично. А теперь можете идти.
Я думаю, что он даже сделал шаг назад. И сделал его с облегчением. Но потом, опомнился, в замешательстве вернулся, открыл рот…
— Мэм, я…
— Слушаю вас.
Кларисса Омули наверняка подняла свои тонкие брови, глядя, как он переминается с ноги на ногу, как не решается заговорить. Потому что весь вид этой женщины ясно давал понять, чтобы ты сейчас не сказал, это будет глупость. Знаю, потому что сама не раз была на его месте.
— Мэм, обязан вас предупредить, что на острове снова видели пришельца с Тиэры.
— Неужели? — Скепсиса в голосе женщины было столько, словно он ей мифы и легенды Аэры пересказывал.
— Д-да, а еще, говорят, что он взял в плен нескольких студентов Магиуса.
— Один? Магов? Какой способный юноша.
— Н-да… — промямлил визитер.
И наверняка покраснел, потому что свои слова, услышанные из чужих уст, зачастую становятся тем, что они есть на самом деле. То есть глупостью.