Правила русского шамана
Шрифт:
Тут уж все загалдели, осуждая автомобили и прочие технические новинки. Николас только головой покачал. Всё-таки домовые были ужасно несерьезными. Отвернувшись в сторону, мальчик заметил, как задрожало ведро, наполненное до краев мертвой водой. В следующее мгновение нефть вылетела из посудины, превратившись в большого червя, плотного, черного и блестящего.
– Осторожно! – закричал Николас.
Тварь уже бросилась на ближайшего домового и ударила его хвостом. Несчастный отлетел, врезался в стену и сполз по бревнам. Его пушистая шерстка слиплась и почернела. Николас схватил печную заслонку и бросился наперерез червю. Так мальчику удалось оттеснить
Тем временем Ермолай Константинович поборол гордость и пришел к месту обитания своей злой жены.
– Евфросиния Александровна, душенька! Пора б вам уже свой секретный проект врубать! – кричал шаман. – В нашем лесу такое творится!
– Сколько тебе, дураку, говорить, не готов еще проект! – пробурчала бабка-йога, но всё-таки поднялась в воздух, чтобы взглянуть своими глазами.
То, что увидела Евфросиния Александровна, заставило ее горестно запричитать:
– Ох, Ермолка, Ермолка, тридцать три несчастья!
Потом бабка-йога, ее сын и дочка взлетели в воздух. Высоко в небе они затянули странную гудящую песню и начали медленное, тщательно отрепетированное движение. Так они сплетали в единое целое магические потоки земли, воздуха и заходящего солнца. Ермолай Константинович смотрел снизу на это действо и блаженно улыбался.
А за озером вертелись и вгрызались в землю огромные нефтяные змеи. Вот Евфросиния Александровна поймала центром лба последний красный луч заходящего солнца и резко прекратила раскатистое пение. Волосы бабки-йоги загорелись, стремительно превращаясь в рыжее пламя. Потом вспыхнула вся ее сухая фигурка. Огонь быстро свернулся в плотный красно-рыжий шар. В таком виде он висел над лесом минут пять, шипя и стреляя искрами. За это время он раскалился добела и взорвался, выпустив на волю огромную пылающую жар-птицу. Чудесное существо сделало круг над лесом, радостно вскрикнуло и ринулось в атаку на нефтяное чудовище.
– Ой, хороша! – только и сказал Ермолай Константинович.
В небе разворачивалось настоящее сражение. Жар-птица разила черных змей, отрезала от колодца и сжигала. Нефтяные чудища росли, жирели и безуспешно пытались запятнать чудесную птицу. Четверть часа никто не мог взять верх.
Другое подземное сражение складывалось менее удачно. Мертвая вода прибывала, черные черви росли и множились. Так что защитникам дома пришлось отступить из обеденного зала. Теперь они держали оборону возле кровати колдуна. Даже Оливия на минуту проснулась. Девочка посмотрела на происходящее большими круглыми глазами, заплакала, закуталась в одеяло и снова уснула.
– Кажется, наше дело пахнет керосином! – прокричал Тимофей Спиридонович на ухо Николасу.
Мальчик как раз отбивался печной заслонкой от наглого жирного червя.
– Предлагаю совершить вылазку в лагерь противника. Посмотрим, что там творится… – продолжал домовой.
Ник отступил на шаг и оказался рядом с Дарьей Муромской.
– Продержитесь без меня и Спиридоныча? – серьезно спросил мальчик.
Дарья как раз наматывала на метлу одного из червей.
– Тут хоть с вами, хоть без вас, – отозвалась девушка. – Скорее задохнемся тут.
А Тимофей Спиридонович уже открыл люк в полу. Ник полез туда вслед за домовым. Мальчика сопровождали черпак и топор. В бою с нефтяными червями они неплохо себя показали. Так Николас вновь оказался на корневище.
– На этот раз быстро, – пояснил Тимофей Спиридонович.
И действительно, дорога оказалась недолгой. Домовой
– Что будем делать? – спросил Ник у домового.
– Сейчас… Расчеты проведу, – отозвался Тимофей Спиридонович.
Он уже чертил на рассыпанной муке хитроумную схему.
– Думаю, можно опрокинуть мельницу направленным взрывом так, чтобы она упала прямо на колодец, – неуверенно проговорил домовой.
– Погоди! – отозвался Ник. – Кажется, я кое-что придумал.
Мальчик склонился над своим первым питомцем, большой деревянной ложкой, что-то зашептал, указывая пальцем на лес, потом на колодец. Черпак взмыл в воздух, пересек поляну, зачерпнул нефти из горящей лужи. И, чадя как паровоз, устремился к колодцу.
– Не так! В обход лети! – закричал Николас.
Морозов обернулся на голос. В это время черпак нырнул под его рукой и вылил горящую нефть в колодец. Мгновение ничего не происходило. Затем огненный столб взвился в самое небо. Боярина объял огонь. Колодец разорвало взрывом. Одно из бревен сбило Морозова с ног. Другое врезалось в мельницу, от чего хлипкая постройка накренилась. Николас упал на спину и увидел, что крыша мельницы загорелась. Мальчик оглянулся, пытаясь отыскать домового. Крохотное тельце Тимофея Спиридоновича лежало под тяжелой балкой. Ник бросился на помощь и попытался вызволить друга. Тем временем огонь распространялся и окружал со всех сторон. Ник понял, что оказался в ловушке. Деваться было некуда. Дышать стало невозможно. Вдруг откуда-то сверху пришел поток жгучего белого пламени. Он пожирал дерево, не касаясь мальчика. Мгновение пламя было повсюду, а потом оно сжалось, превратившись в жар-птицу. Когда чудесное существо опустилось на земляной пол, вокруг были одни головешки.
– Вот и славненько, – проговорила жар-птица и превратилась в прекрасную молодую женщину, стройную, румяную, с большими зелеными глазами.
– А теперь идемте домой, малыши! – ласково сказала она.
Тимофей Спиридонович с трудом поднялся на ноги, весь взлохмаченный и перепачканный в саже. Заметив свою спасительницу, он радостно заверещал:
– Евфросинюшка Александровна! Вы вернулись! А блинчики домовятам печь будете? Я со сметаной и с медом страсть как люблю!
– Вот только отчищу здесь всё да отмою! А потом сразу блинчики, – пообещала женщина.
Только тогда Ник понял, что перед ним бабка-йога.
Победители некроманта выбрались из развалин мельницы и направились в деревню. Там как раз избушки выбрались на поверхность. Снопы соломы самостоятельно собирали разлившуюся нефть и отправлялись в большой костер на берегу озера. Победителей встречал Ермолай Константинович. На жену он смотрел взглядом восхищенным и немного испуганным. Евфросиния Александровна поцеловала мужа и нежно проговорила:
– Соскучился небось…
– Соскучился, – восхищенно прошептал шаман.