Право любви

Чиркова Вера Андреевна

– Я получил сведения, что ваш брак фиктивен, – с едкой насмешкой парировал заявление квартерона Инвард.

– А про брачные браслеты вы, разумеется, никогда не слышали? И не знаете, что их невозможно обмануть? – Тина бросала обвинения почти наугад, руководствуясь не так собственными наблюдениями, сделанными во время путешествия, сколько интуитивным чутьём, просто вопившим, что именно в последних словах адмирала и кроется главная опасность. – Тарик, иди сюда. Покажем дяде браслетики.

– Конечно, дорогая. – В голосе Тароса звучал отголосок того самого весёлого

отчаяния, которое вело сейчас Костика. – Вот.

Две левые руки, мускулистая и хрупкая, затянутые в одинаковые браслеты, более похожие на защитные щитки, чем на ювелирные украшения, протянулись в направлении адмирала. А в следующий момент, подчиняясь всё тому же голосу интуиции, Тина мягко опустила свою ручку на длань квартерона.

И чуть не захлебнулась изумлённым вдохом. Едва соприкоснувшись, браслеты словно ожили. Грозный металл засветился как от случайно упавшего лучика солнца, даже цвет чуть сменил, становясь одновременно светлее и ярче.

– Ну, ещё вопросы будут? – вспомнив, что врага нужно добивать, пока не очухался, ехидно поинтересовалась Тина и покрутила перед лицом застывшего адмирала ручкой с браслетом, испускавшим синеватые блики.

Неизвестно, на какие еще пакости решился бы не привыкший никогда и никому уступать полководец, если бы в дверь не постучали.

Очевидно, адмирал ждал этого сигнала, а может, просто воспользовался возможностью сбежать, не потеряв лица. Во всяком случае, он сделал вид, будто моментально забыл о существовании дерзких супругов, величественно повернулся к ним спиной и неторопливо вышел, сохраняя царственную осанку.

– Тиночка… – Квартерон поднёс ручку девушки к лицу и нежно прижал к губам.

– Отвали, – сладко улыбаясь, еле слышно прошипел на осмелевшего нахала Костик, – а то убью.

Тарос спорить не стал, отошёл к стене и уселся на первый попавшийся стул. Но мечтательная улыбка, гулявшая по его смазливой роже, бесила Костика гораздо сильнее, чем холодное презрение адмирала, явно считавшего и харифа, и всех лучников скопом любовниками ловкой иномирской девицы.

За окнами давно погасли последние сполохи заката, а в комнату так никто и не пришёл. Даже свечку принесли только после того, как Тарос немножко постучал в дверь. Ногой.

– Вот что делает с нами, мужиками, любовь, ради ласкового слова с самим адмиралом готов схлестнуться! – удручённо бурчал Костик, исподтишка наблюдая за необычайно активизировавшимся квартероном. – Правильно бабушка говорит, для влюблённых, как для пьяных, и море по колено.

И ведь сто раз ему было сказано, не надейся! Нет, упрямо держится за своё право мужа. Забывая про его фиктивность. А тут еще браслеты как сбрендили. Хотя… он уже давно подозревал нечто подобное, да только случая проверить не было. Вот и проверил, поставил эксперимент. И как теперь поступить с результатом или как его толковать – пока ничего логичного в голову не приходит. Одна надежда, клоны скоро приедут. Как дед всегда говорил, призывая сначала советоваться, а потом уже браться за дело, одна голова хорошо, а две лучше!

А у него скоро будет в распоряжении целых три головы, и все самые надёжные, потому как – его собственные.

– Тина, если составить стулья, можно будет полежать, ты не устала? – Домовитость и заботливость били из Тароса просто ключом.

– Пока потерплю, – отказалась Тина и тяжело вздохнула, похоже, скоро придётся снова устраивать квартерону промывание мозгов, а она-то так радовалась, что всё стало мирно в их маленьком коллективе.

Дверь распахнулась, когда Костик от скуки и злости придумывал уже десятый вариант язвительной речи, которой собирался поблагодарить приёмную мать за обещание адмиральского ужина. Небольшие бутрики по истечении времени вспоминались совсем крошечными и чрезвычайно вкусными.

– Следуйте за мной, – вежливо и уныло произнёс стоявший в проёме человек в униформе лакея.

Тарос немедленно подхватил Тину под руку и держал так крепко, что она начала волноваться за свою кожу. Но стиснула зубы и стерпела, коридор был довольно хорошо освещён, и шпионы могли сидеть за любой драпировкой или гобеленом.

Минут десять они размеренно топали вслед за лакеем по пустым, гулким залам и мрачным коридорам, поднимались по лестницам и спускались снова.

– Милый, – наконец не выдержала этого бесконечного шествия Тина, – надеюсь, ты не забываешь считать повороты и ступеньки?!

– Мне это не нужно, радость моя, – пользуясь моментом, Тарос склонился к её ушку и нежно прикоснулся губами к виску, – у всех анлезийцев врождённое чувство пространства. Я никогда не заблужусь ни в лесу, ни в чужом городе. Этот переодетый в лакея мечник специально ведёт нас по нежилым помещениям, чтобы избежать встреч с домочадцами и настоящей прислугой. Думаю, его цель – западная башня, она славится тем, что из неё ещё никому не удалось сбежать.

– Как интересно, – Костик решил временно не замечать этих вольностей, в конце концов, сам спровоцировал, – а как ты догадался, что он мечник?

Лакей втянул голову в плечи и засеменил чуть быстрее.

– Это просто, – важно произнёс квартерон, и Костик не удержался, чтобы не добавить:

– Ватсон!

– Что такое ватсон?!

– Ерунда, объясняй дальше.

– Они носят ножны с мечами на ремне через плечо, как твой кошель, а чтобы ремень не натирал шею, подшивают или подкладывают специальный кусочек кожи. Вот и загорает шея неравномерно, посмотри, с правой стороны светлая полоска.

– Молодец, объявляю тебе благодарность за внимательность.

– А награду? – заинтересовался Тарос.

– Вот придём в башню, и получишь. За всё сразу, – сладеньким голосочком пообещал Костик.

Квартерон намёк понял, но руку Тины не отпустил, видимо решив, что помирать, так с музыкой. А вот переодетый воин покосился на опального офицера с презрительным интересом, и на его лице Костик без труда прочёл язвительный вопрос: чего такого особенного нашёл в этой невзрачной худышке красавчик квартерон? Ведь на него, небось, облизываются все холёные и нарядные знатные дамы.