Право на магию
Шрифт:
Заявилась к этому законнику, назвалась, а документов-то никаких. Но на слово поверил, очень умный дядька оказался. А там такое вскрылось… В общем, родственнички мои дальние, которые опекуны, привезли ему брачный контракт на той неделе на заверение. С моей якобы подписью! По которому я все свое наследство, даже не вступая в него, передаю своему мужу будущему! Дядька этот как раз душеприказчиком моих родителей покойных был. А в муженьки будущие мне, знаешь, кого записали? А их собственного сынулю! Благодетели, чтоб их!.. Видела я его потом, когда из собственного дома всю семейку вышвыривала. Мелкий, плюгавый, тьфу!
Родители-то, оказывается, мне немало оставили, да опекуны эти уже половину промотали, а теперь
Денег я не так уж много получила, но еще хороший домик в Нижнем, пай в одной мелкой конторке, а еще торговую лавку здесь, в Ровеле! Я как услышала, так сразу и щелкнуло! Что мне там, в Истрии, сидеть? И ты в Ровельхейм уехала, разве это не знак? Так что дом в Нижнем я продала, законник мне помог все документы выправить, да еще и семейку ту прищучил. И сюда сразу поехала. Лавка тут, конечно, одно название. Развалюха, прибыли не приносит, одни убытки, да и приказчик такой же — того гляди, сам от старости развалится. Большое облегчение испытал, когда я наконец заявилась, давно на пенсию хотел. Работы там невпроворот, ну да сама увидишь… Хочу все по-своему наладить, домик небольшой рядом с лавкой выкупила, буду сама все дела торговые вести. Ох, заживем, Ардиночка!..
Я смотрела на Беату и не узнавала ее. Всегда в облаках витала, а тут нате, глаза горят, уверенная, сильная! Меня обуяла гордость за подругу и я лишь крепче прижалась к ней.
— Ой, — всполошилась Беата. — А я всё о себе да о себе! Ты-то как, родная? Ты же магичка теперь! Лучшая на курсе ведь, да? О-оо, а покажи мне что-нибудь, так интересно!
— Ну-у… тоже не все так просто… попробую в двух словах…
За долгой приятной беседой и время в пути пролетело незаметно, так что скоро мы уже сошли на каменную мостовую главной площади Ровель-а-Сенны.
Глава 27. Ровель-а-Сенна
— Пряники! Пряники имбирные, расписные, сувенирные!
— Пирожки сытные, с пылу с жару! Три ойра за пару!
— А вот хмельной кисель! Освежился и на карусель!
— Ага, с твоей кисели уже пол-ярмарки окосели! Кофий! Кофий ароматный, пожалуйте к нам, за столик приватный!
— Варежки овечьи! Теплые, долговечные!
Главная площадь Ровель-а-Сенны бурлила жизнью. Не то праздник какой-то местный, не то обычная воскресная ярмарка. Горланили зазывалы в лавках, чинно прогуливались горожане, приодетые по случаю выходного дня. Чего здесь только не было! Развлечения на любой вкус! И упомянутая карусель, и диковинные животные в клетках, и стрельбища за призы, а уж еды-то сколько всякой! Конечно, баловство по большей части — сладости да горячительное, но такое все соблазнительное!
Сперва разинув рот, опомнилась первой и подхватила Беату под руку, еще не хватало в такой толпе затеряться. Но Беата уже бойко сторговалась за пару яблок в сахарной глазури, и мы, грызя лакомство на палочке, неспешно пошли осматриваться.
— Беата, мне бы на самом деле одежды прикупить. Сама видишь, за тобой все донашиваю.
— Первым делом и подумала!
От главной площади лучами расходились торговые улочки. Наугад выбрав направление, двинулись под ручку по одной из них. Все первые этажи добротных каменных домов были заняты магазинами, а в них… Да, направление мы выбрали верно! У меня в глазах запестрило от шикарных нарядов за вымытым до блеска стеклом витрин. Платья, костюмы, шубки, и все на деревянных безголовых куклах в человеческий рост. Лучший товар лицом, тут и украшения на каждом наряде, и туфельки в тон.
Я с детства к нарядам была равнодушна,
Наконец, вдоволь насытившись зрелищем, встретились взглядами. Со вздохом обе покачали головой и, не сговариваясь, двинулись дальше. Не для нас, конечно, такая роскошь. Самые дорогие магазины и ателье были в начале улицы, а вот дальше уже пошли попроще. Витрины не такие огромные и без магической подсветки, парадный вход попроще. Руководствуясь наитием, мимо одних проходили, а в другие пару раз зашли. Каждый раз на входе нас окружали бойкие приказчицы, но довольно быстро теряли интерес, завидев студентку в форме и простую горожанку. Было неприятно.
Беата, такая воодушевленная в начале, тоже немного сдулась. Оно и понятно, мы же вместе росли, весь жизненный опыт на двоих.
— Ой, Дин, в Нижнем как-то попроще все было… Зашла да купила, что нужно… А тут эти сразу: «А чего изволите? А вот у нас тут новейшие ткани из столицы», а сами кривятся. Еще бы сразу с порога спрашивали, мол, а деньги-то у вас есть? Тьфу!
Но я упорно волокла Беату дальше по улице, не позволяя ей и себе расстроиться. Деньги есть? Есть. Не хотят наших эйрат, пусть от других дожидаются. Наконец, одна лавка показалась мне достаточно привлекательной, чтобы зайти. Витрины у нее не было вовсе, только пара окон с уютными светлыми занавесками, а на вывеске значилось просто «м-с Скарта, готовое платье и ателье».
На входе мягко звякнул колокольчик. Места внутри было маловато, и все пространство заставлено одежными стойками, обувными коробками, ящичками. Ни помощниц, ни примерочных. Зато на звук колокольчика вышла худенькая дама в глухом черном платье и в очках, сдвинутых на нос, с кружевом в руке. Посмотрела на нас пристально и оценивающе поверх стекол. Беата опять дернулась к выходу, но я ее удержала. Дама смотрела совсем не так, как продавщицы до этого. Те, в первую очередь, смотрели во что посетитель одет да какие драгоценности на нем, а вот она сразу пробежалась глазами по фигуре, по волосам и наконец по растерянным лицам. Подбоченилась, поправила очки, отложила шитье и кивнула мне.
— Здравствуйте, мистрис! Я бы хотела…
— Понятно. Иди, раздевайся, — безапелляционно заявила дама, не обращая внимания на наши выпученные глаза. — Вот туда, за шторку. А ты, лисичка-переросток, присядь пока… вот сюда, наверно… сейчас коробки подвину… ну или на подоконник, да.
— Эм-м, простите, госпожа, я ведь не сказала даже, что…
Хозяйка опять стряхнула очки на нос и закатила глаза к потолку.
— А то я не знаю, что первокурсницам надо?
А дальше началось волшебство. Мистрис Скарта, а это и была она сама, не глядя снимала с вешалок предметы одежды один за другим. Не открывая крышек, выудила несколько обувных коробок, а потом и коробочек поменьше.
Я сняла свою шерстяную зимнюю форму, старые башмаки и жалась за шторкой, стесняясь оголиться дальше.
Тоненькая дама в очках бесцеремонно отдернула шторку и с укором цокнула языком. Затем ловкие пальцы быстро расстегнули мое старенькое синее платье и освободили от него.
Я чувствовала себя куклой. Меня одевали, раздевали и вертели в разные стороны, не давая опомниться. Периодически сосредоточенная дама выводила меня к зеркалу и к Беате, одобрительно кивая головой.
Большую часть вещей дама откладывала в одну сторону; меньшую, чуть поморщившись, во вторую. Забраковала лишь одно платье, пробормотав что-то про ужасную новую моду и чтоб она еще раз ей последовала. Платье и мне не понравилось, чересчур открытое, с объемными накладками на бедрах и в лифе.