Право на месть(Инквизитор-2,Последняя жертва)
Шрифт:
Он усмехнулся и похлопал Ласковина по здоровой руке.
– Так у меня же есть!
– Уже нет. Взорвали. Три дня назад. Не везет твоему транспорту. Я тебе тут мумиё принес. И еще кое-что укрепляющее.
– А кто взорвал? – забеспокоился Ласковин.
– Не заморачивайся. Это – отдача. На данный момент ты чист. Никаких хвостов. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю. Откуда ты знаешь?
– Знаю. Хотя это и…
Тут он посмотрел на Наташу и продолжать не стал.
В палату заглянула сиделка.
– Заканчивайте,–
– Я не устал! – запротестовал Андрей.
– Доктору лучше знать,– Зимородинский подмигнул медсестре.– Знаешь анекдот: приходит практикантка к врачу, говорит: «Больной сказал, что ему стало хуже».– «Только врач знает, хуже ему или нет,– поправляет доктор.– Больной думает, что ему стало хуже!» Та уходит, но через десять минут возвращается. «Что опять?» – недовольно спрашивает врач. «Доктор,– говорит практикантка,– больной думает, что он умер!» Так что не ерепенься.– И сиделке: – Доктор, мы уже уходим. Еще одна минута.
– Красивая девушка, смотри не влюбись,– улыбнулась Наташа, поглядев на закрывшуюся дверь.
– Ты – лучше. Завтра придешь?
– Сегодня, часов в семь. Ты не против?
– Я буду счастлив!
Ласковин смотрел телевизор, когда медсестра, другая, вечерняя, заглянув, сообщила: к нему посетитель.
Андрей, заранее улыбаясь, кивнул: жду.
Но это была не Наташа.
В палату, смущенно улыбаясь, с большим пакетом в руках вошел Смушко.
– Можно?
– Григорий Степанович! Здравствуйте! Ласковин действительно был рад его видеть. Но почему Смушко один? Где отец Егорий?
– Вот,– сказал Степаныч, взгромоздив пакет на стол.– Я тут тебе немного фруктов принес, сочку. Как себя чувствуешь?
– Вполне, а вы?
Выглядел Смушко неважно, больным и постаревшим.
– Как приют? – спросил Ласковин.– Да вы садитесь! Хоть на стул, хоть на кровать! Смушко сел.
– Почти построили,– сказал он без всякого воодушевления.– Пятого июня откроем.
И замолк. Андрей тоже молчал. Пауза длилась минут пять. Потом Ласковин, решившись, спросил:
– А что отец Егорий, как он?
– Что?
– Ну батюшка наш, почему не пришел? Что-нибудь не так?
Лицо Григория Степановича исказилось, как от сильной боли. Губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, во не мог.
– Что случилось? – спросил, предчувствуя недоброе, Андрей.
– Так ты не знаешь…– медленно проговорил Смушко.– Умер наш батюшка, Андрюша. Умер.
Спустя полтора месяца у одного из двухэтажных особнячков на Каменном острове остановился черный «Ауди-А4». Из него вышел среднего роста мужчина в белом костюме спортивного покроя.
Поднявшись по лестнице к парадным дверям только что отреставрированного особнячка, мужчина вошел внутрь.
В холле он остановился, осматриваясь.
– Господин!
Охранник, хоть и не в пятнистом комбинезоне,
Мужчина повернулся. Его светлые волосы и глаза казались еще светлее на загорелом лице. Охранник почему-то смутился.
– Прошу прощения, вы к кому?
– Мне нужен Владлен Петрович Грушин.
– Еще раз прошу прощения, вам назначено? Мужчина посмотрел так, что охраннику захотелось немедленно вызвать помощь.
– Он меня примет.
Тон, которым это было сказано, не допускал сомнений.
– Где его кабинет?
– Второй этаж налево,– почти помимо своей воли ответил охранник.
Мужчина кивнул и направился к мраморной лестнице.
– Э… Одну минуту!
Мужчина в белом костюме повернулся.
– Оружие!
– А, да.– Мужчина расстегнул пиджак и протянул охраннику небольшой пистолет.
– На обратном пути я вам верну.
– Разумеется.
Пистолет был немецкий, газовый. Скорее игрушка, чем серьезное оружие.
Мужчина поднялся на второй этаж и без труда нашел нужную дверь. За ней оказалась приемная. Миловидная девушка-секретарша с помощью зеркальца изучала собственный носик.
При появлении мужчины в белом костюме она прервала это занятие, оглядела его с явным интересом, потом, вспомнив о своих обязанностях, спросила:
– Вам назначено?
Мужчина помедлил с ответом. Он внимательно оглядел девушку, и той, так же, как минуту назад,– охраннику, захотелось позвать кого-нибудь на подмогу. Мужчина в белом костюме выглядел очень элегантно, у него было красивое лицо, покрытое ровным южным загаром, стройная фигура… Но взгляд его внушал безотчетный страх.
Гость улыбнулся, и страх исчез.
Секретарша тоже улыбнулась, поправила волосы.
«Какой мужик!» – подумала она.
– Нет,– с улыбкой произнес мужчина.– Мне не назначено. Это сюрприз. Мы с Владленом Петровичем – давние знакомые.
– А, ну тогда конечно,– с облегчением кивнула девушка.– Проходите, он у себя.
В этот момент на столе пиликнул факс, и девушка отвлеклась.
Гость открыл дверь кабинета.
Хозяин его оторвался от документа.
– Да? – произнес он.– Слушаю. Человек в белом костюме подошел к столу.
– Доброе утро, отец Серафим! – негромко произнес он.
Хозяин кабинета отложил бумаги и добродушно улыбнулся.
– Это в прошлом, уважаемый, в прошлом. Теперь можете звать меня Владленом Петровичем. Присаживайтесь, что-то не могу вас припомнить.
Гость опустился на стул сбоку от стола.
– Значит, от церкви вы отошли, отец Серафим? – произнес он, проигнорировав и новое обращение, и вопрос.– И почему же?
– Косность,– ответил Владлен Петрович.– Невозможно бороться за будущее России прадедовскими методами. А бороться надо! – Голос его обрел пафос.– Враги обступили нас со всех сторон, они разлагают нас изнутри. Только беспощадная…