Право на ошибку
Шрифт:
– Подорвались, чудилы! – с угрозой в голосе произнес еще один сталкер, стоящий возле старшего.
Антиквар первым поднялся на ноги и внимательно взглянул на стоящую полукругом группу людей, одетых в экзоскелеты. Рассмотрев расцветку и тип брони, в которую были упакованы сталкеры, Иван крикнул:
– Чтоб я сдох! Душегуб, здорово!
– Ну-ка, лицо покажь, – удивленно сказал старший.
Иван открыл забрало, показывая лицо.
– Антиквар, ты, что ли? Вот это номер! Не ожидал!
Берия тут же убрал ствол, демонстрируя, что они свободны.
– Оп-па! И дружок тут твой! – крикнул главарь, увидев лицо Чики. –
Сталкеры дружно заржали.
– Меня и так неплохо кормят, – осклабился Чика.
– Ну как знаешь. Если этот жлоб тебя достанет – знаешь, кого искать. Вы что тут забыли? – поинтересовался Душегуб у сталкеров.
– Человечка одного ищем.
– Вопросов нет, – ответил главарь. – По работе или как?
– Нет, с нами шел…
– Понятно. Ну, пошли наверх, посидим. Мои орлы тут мужика какого-то оприходовали. Вот, иду смотреть, что за птица.
Сталкеры поднялись наверх, где их дожидались еще четверо из группы Душегуба. Компания расположилась таким образом, чтобы держать под контролем все подступы к недострою. То, что сталкеров застали врасплох, была их заслуга. В центре помещения на веревке, перекинутой через потолочную балку, вниз головой висел Стас. Он был без сознания.
– Это он, – выкрикнул Антиквар, узнав оплотовца.
– То есть? – удивленно пробормотал главарь.
– Это наш парень, мы вместе шли…
– Антиквар! – в голосе главаря послышались удивленные нотки. – Я не понял? Ты к Верещагину подался? Или мы тебе насолили чем?
– Душегуб, при чем тут ты вообще? Отпусти человека.
– То есть как это при чем? – не унимался тот, кого назвали Душегубом. – Ты же знаешь, я этих идеалистов с давних времен на дух не переношу. А этот бродил тут возле стоянки, вынюхивал что-то… а тут, оказывается, он твой дружок? Как мне это понимать?
– Кто? – Антиквар откровенно заржал, понимая всю несуразность ситуации. – Стас? Да он контуженный напрочь. Мы вместе шли. Ему проводник нужен, вот мы с Чикой и подвязались.
Истинную причину своего появление здесь Антиквар решил пока не называть, чтобы не нарываться на лишние вопросы, которые обязательно будут. Душегуб славился своим любопытством.
– Опусти, – приказал Душегуб одному из сталкеров.
Охранник перерезал веревку, и оплотовец мешком свалился на пол. От удара он пришел в себя, глухо застонав. Чика тут же подскочил к напарнику, достал аптечку и принялся над ним колдовать.
– Лихо вы его… – обронил Антиквар, с сочувствием глядя на окровавленное лицо Данилова.
– А эт не мы… – усмехнулся Душегуб. – Он такой и был. Его только Чебур разик прикладом шваркнул. Для порядку.
Сталкеры дружно заржали.
– Мы в вагоне от мантикоры прятались, потом рвануло, а когда очнулись, его уже не было. Вот мы с Чикой и пошли на поиски.
– Мантикора? Так это мы ее из «Мухи» грохнули. Как увидели, что она возле того вагона трется, так Дыба ее и… Ну что, болезный? – крикнул главарь Стасу, видя, что тот сел на пол. – Оклемался?
Данилов через силу кивнул. Препараты, которые вколол ему Чика, начали действовать. Но чтобы полностью восстановиться, оплотовцу требовалось время.
– Совсем с головой не дружите? – слова давались Стасу с большим трудом. – Или вы на всех так кидаетесь?
– Не хами, – отрезал Душегуб. – У тебя что, на роже написано, что ты с Антикваром? А может, тебя
– Бить-то зачем? – не унимался Стас.
– Ну извини, – развел руками Душегуб. – Чебур, он такой – хлебом не корми, дай в рыло кому-нибудь дать.
– Душегуб, какого?… – отозвался Чебур. – Я тут при чем?
– Цыц, – примирительно ответил старший. – Шутка же.
Сталкеры, с которыми повстречались напарники, сильно отличались от остальных. Во времена клановых разборок всегда находились те, кто был недоволен существующим порядком вещей. Они откровенно не поддерживали межклановую вражду, считая, что это все игры главарей за место под солнцем, из-за которых страдают остальные члены группировок. Одним из таких был сержант «Оплота» по прозвищу Душегуб. Когда его недовольство достигло предела, Душегуб ушел из клана, сказав, что больше не будет участвовать в откровенной резне. Квад его не поддержал, и Душегуб ушел один. Учитывая прошлые боевые заслуги ветерана, Верещагин сохранил ему жизнь, но объявил бывшего сержанта вне закона, и вход на территорию базы «Оплота» ему был заказан. Однако Душегуб был не единственный, кто не принимал межклановых войн. Вскоре ему удалось сколотить вокруг себя небольшой отряд единомышленников, состоящий из представителей разных группировок. Здесь были и бывшие наемники, и вольные сталкеры, и оплотовцы, и даже пара бандитов. По имени старшего сталкеры прозвали их «душегубами». Клички, само собой, поменяли на соответствующие новому статусу: Иуда, Берия, Дыба, Палач и тому подобные. Теми немогими в клане, кто остался при своих «именах» были трое, составлявшие его костяк: Душегуб, Фраер и Чебур, прозванный так за непомерно большие, как у Чебурашки, уши.
Фраер отвечал за экипировку, а Чебур занимался подготовкой бойцов. Надо признать, что это ему удавалось. Все члены группы отличались свирепым нравом и прекрасной подготовкой. Слабаки, не уверенные в собственных силах, отсеивались сразу. По силе «душегубы» не уступали спецназу и не раз доказывали это на деле.
Так в Зоне появилась своя коза ностра: группа отчаянных первопроходцев, людей, способных выполнить такой заказ, за который никто больше не брался. Они переправляли за Периметр редкие артефакты и прочие прелести, рождавшиеся в Зоне. Иногда – за нормальную плату, конечно, – «душегубы» могли взяться за дела и покруче: например, отыскать и доставить на Большую землю человека, сбежавшего в Зону от проблем или долгов. Имея тесные контакты за пределами Зоны, Душегуб чувствовал себя абсолютно вольготно, практически ни в чем не нуждаясь.
Военные сталкеры давно имели зуб на Душегуба и его компанию, но реализовать планы по их устранению пока не удавалось никому. К остальным сталкерам «душегубы» не цеплялись, держались особняком. Но частенько шли на выручку одиночкам, подавшим сигнал бедствия, если находились неподалеку. А вот с кем у главы клана отношения не заладились – так это с Верещагиным, из-за давних разногласий. Полковника сталкер откровенно недолюбливал, считал самодуром. Тот, в свою очередь, тоже не питал к Душегубу особой симпатии, но карательных мер пока не принимал – это было не так-то просто. В отличие от простых сталкеров «душегубы» являлись профессионалами. Законы братства в отряде чтились свято, отношения строились на дружбе и доверии. Однако дисциплина была строгой. За малейшее неповиновение – смерть.