Право на пиво

Толмачева-Федоренко Галина

— Я уже возле подъезда.

— Поднимайся! Код входной двери — шестьсот шестьдесят шесть.

— С ума сойти…

Вот чего Иванов не ожидал от своего друга, так это подобного кода. Жизнь сложилась так, что к сорока годам выпускник радиофизического факультета Иван Иваненко стал священником православной церкви. Служил в небольшом храме в маленьком городке в сорока километрах от столицы. А Иванова жизнь привела в милицию. По этому поводу оба Ивана шутили. Дескать, служим. Только один служит Богу, а другой… Поскольку Иванов знал

своего друга как искреннего христианина, тот должен был воспрепятствовать тому, чтобы три шестерки стали кодом замка на его двери. Иванов знал, что встреча с другом, который всегда любил пофилософствовать, без дискуссий не обойдется, и уже приготовил свой первый вопрос о «числе зверя».

— Спорим, я знаю, каким будет твой первый вопрос! — без предварительных приветствий встретил Ивана его старый друг.

— Ну?

— Ты спросишь, какая проблема возникла с ГАИ.

От неожиданности Иванов замялся.

— Правильно?. Или ты будешь интересоваться глупостями, типа кода дверного замка?

— Ну, ты гад… — только и выдавил из себя Иванов, а про себя подумал, что, действительно забыл о том, что его пригласили помочь решить проблему с гаишниками. А он увлекся воспоминаниями…

— Я не могу быть гадом по определению, — спокойно и с достоинством ответил второй Иван. — Я священник. А отвечая на твой немой вопрос, скажу: Бог шестерок не боится. А я, как его слуга, это сочетание просто игнорирую.

— Растешь, Иван! Ну да мы тоже… постоять за себя можем. О! Стихи получились. Дело в том, что для нас ГАИ — не проблема. Поэтому я и не волновался. Даже обрадовался, что могу пообщаться со старым другом.

— Вот и добре! Давай быстренько продемонстрируй свои возможности, а потом пива попьем.

— Так ведь пост, батюшка! — обрадовано закричал Иванов, решив, что смог подловить друга-священника на промашке.

— Ай-яй-яй! — делано начал сокрушаться изобличенный нарушитель. — Как же это я? Забыл, что начался Рождественский пост. Алкоголь хотел употребить. Увы мне!

Потом он подошел к холодильнику и достал бутылку пива. Будто бы с сожалением, что не придется выпить свой любимый напиток, посмотрел на нее, а потом, резко изменив интонацию, произнес:

— Хотя… — и весело посмотрел на друга.

— Ну! Не томи! Что «хотя»?

— Читай! — Иваненко поднес к глазам Иванова бутылку.

— «Оболонь». Ну?

— Дальше читай!

— «Премиум бир»…

— Ну ты настоящий мент. Главное читай! Большими буквами написано!

— Безалкогольное… А-а-а!

— Наконец-то! Ты забыл анекдоты про милиционеров? Пиво безалкогольное, то есть не содержащее алкоголя. Это мне Фляк презентовал как священнослужителю. Он сейчас работает на «Оболони». Можно пить и в пост. Был целый ящик! Две бутылки остались. Кстати, «Оболонь» позиционирует это пиво как продукт, который можно выпить и сесть за руль. Это ваш брат гаишник должен знать. Кстати, вернемся к вашим баранам!

— Я посрамлен.

Готов выполнить любое ваше задание, отец Иван. Давай выкладывай, что там у тебя?

— В Севастополь отправился автобус с паломниками. В Крыму, чтоб ты знал, начиналось христианство, которое потом распространилось дальше на север. В Херсонесе еще сохранились остатки катакомбных церквей, которые верующие рыли у себя под домами. Там были десятки храмов. Вот посмотри! — Иваненко вынул из бумажника украинскую гривну. — Здесь нарисованы развалины такого храма. Правда, художник что-то с колоннами напутал. На одну больше нарисовал. Я считал… Ну, да ладно. Короче, поехала группа пенсионеров, прихожане моего храма за свои деньги, а их не пускают.

— Как это не пускают?

— Вот так! Нарвались на какого-то иди… нехорошего гаишника, который заявляет, что трасса закрыта на ремонт, поэтому ехать нельзя.

— Может, и правда нельзя. Я помню, там действительно собираются ремонтировать большой кусок дороги.

— Ага! Собираются. Но еще не начали, я выяснял. Пока начнут, они уже назад вернутся. Если ты поможешь, конечно. Автоинспекция просто перестраховывается. А может пива хочет. Безалкогольного.

— Разберемся! Какой автобус? Номер?.

— Вот шпаргалка! Тут все написано.

Иванов достал записную книгу, тут же превратился из студенческого товарища в грозного майора милиции, набрал на трубке мобильного телефона номер и нахмурил брови.

— Здравия бажаю! — поприветствовал он кого-то. — А скажи-ка мне, пан сержант, что там пенсионеры в автобусе. Не бунтуют?

Какое-то время он молчал, слушая объяснения, потом кашлянул и сказал:

— Ясно. Этих пропустить!

Наверное, тот, кому предназначались эти слова, что-то возражал, потому что Иван резко и жестко спросил:

— Ты украинскую мову понимаешь? Про-пу-стить!

Лицо майора излучало удовлетворение самим собой. Он весело посмотрел на друга и потянулся.

— Вот и все. А где семья?

— Не знаю. Жена к кому-то в гости собиралась. А за сыном я уже не успеваю следить. Каждый день с какой-то новой девушкой.

— Весь в папу.

— Если иметь ввиду папу образца двадцатилетней давности, то да.

— А сейчас ты — другой?

— Седьмой! Не дразни грехами юности! Подождем семь минут.

— Почему семь? Счастливое число, да? — ехидно спросил Иван.

— Счастливое число, да! — передразнил Иваненко. — Знаешь, как-то Альберт Эйнштейн прибил на дверь подкову. Его гости спросили: «Зачем?» — «Как? — ответил ученый, — разве вы не знаете, что подкова приносит счастье?» — «И вы, великий ученый, верите в это», — удивились гости. «Нет, я не верю. Но, говорят, она приносит счастье, независимо от того, веришь или нет».

— К чему это? — пожал плечами Иванов.

— Да так. На самом деле, я сторонник теории, что каждый получает по своей вере. Во что веришь, то имеешь.