Право на жизнь
Шрифт:
В больничном блоке царил ажиотаж, слухи о легких деньгах расползлись быстро. Принимали желающих заработать трое — старая целительница Дреметта, хозяйка этих стерильных палат, мэтр Норран, недавний выпускник Академии, и их собственная однокурсница Илза, та еще на первом курсе была у лекарей на подхвате. Среди старших курсов были и посильнее студенты, но именно Илзу оценили за бесстрашие, быструю смекалку и командный голос, усмирявший самого буйного пациента.
Бойкая Илза ими и занялась. Нилош побледнел при виде стеклянной емкости с поршнем и полой иглой на конце. Но десять эйрат это десять эйрат. Данстор с омерзением смотрел,
— Это отвратительно! — первым среагировал Данстор.
— Ага, — довольно поддержал его Нилош, поигрывая новенькой монетой. — Зато через две недели можно заново сдать. А плати этот мэтр Воракис за твою желчь, так вообще озолотились бы!
10.1. Не Тьмой единой
— Ну уж нет, господин Эрдис! Я безмерно уважаю Вас и как преподавателя, и как мага, и просто как человека… Но это решительно невозможно, даже не просите!
— А я и не прошу, Никас! Заметьте, не прошу! Я требую! — в голосе мэтра Эрдиса прорезались сварливые нотки. — Ишь, ректор без году неделя! И я ведь тоже со всем уважением… Ладно, признаю, погорячился — Вы заняли это место по праву. Зато сейчас не правы категорически!
Я зашла с утра пораньше в секретариат отдать бумаги и невольно стала свидетелем спора ректора Ксавии и мэтра Эрдиса. Заявление на академический отпуск мы с друзьями написали еще пару дней назад, да все никак занести не удосужились. Помощника ректора на месте не оказалось, зато дверь в кабинет была открыта, а ругались мэтры так громко, что хочешь не хочешь, а услышишь.
— Три! Три жалких индивидуальных занятия в неделю! — продолжал напирать артефактор. — Я разве многого прошу? Да грорш с Вами, я даже пожертвую одним групповым, перенесу первокурсников на другой день, а среду только ей оставлю… Итого всего лишь два! Ничтожная малость!
— Господин Эрдис, да вы без ножа режете! На меня после отмены теневой еще трое преподавателей насели, и всем освободившееся время подавай… Я по профилю-то отказываю, а Вы всего лишь для дара требуете! Расписание же не резиновое!
— Вот и поубирайте лишнее. Восемь боевых в неделю — слыханное ли дело! И это еще не считая тренировок у мистрис Вэй…
— От Эвины не освобожу, — быстро произнес ректор. — Голову открутит, и не посмотрит кому. Разве что сами с ней договоритесь.
— Ну Эвина да… себе дороже, — согласился артефактор. — А управление снами ей тогда на кой ляд?
— А Вы ей теперь на кой?! — не выдержал ректор. — Дар и так бесконтрольный, а с этой Тьмой она своими артефактами пол-Империи разнесет! Потому и боевая в приоритете, там же потенциал бешеный!
Говорили обо мне. Если я правильно поняла, мэтр Эрдис выбивал для меня дополнительные занятия по своему предмету. О, как это было бы чудесно! Отсиживаться по полтора часа на многострадальной попе, занимаясь тем, что действительно нравится, да еще в приятной компании… Уж с белой-то магией, уверена, все как надо пойдет! Да, начнем заново, с азов, светильники да обогревалки, зато теперь смогу быть уверена в результате. А не как обычно —
Я, все-таки, в следующий раз зайду, а то некрасиво как-то получается. Но ректор Ксавия все же заметил движение в приемной и тыкнул в меня пальцем, пригвоздив к месту. Я неуверенно помахала ему заявлениями.
— Вот, господин Эрдис! Полюбуйтесь-ка! Давайте сюда, Нит-Истр, — ректор быстро пробежался глазами по бумагам. — Ну вот, пожалуйста! А эти десять дней пропусков мне как потом компенсировать? Так что и думать забудьте про дополнительные.
Честно говоря, я думала, расписанием студентов другие люди занимаются, а уж никак не глава Академии. Даже неудобно стало за такое участие в моей учебе. Бумаги ректор все же подмахнул быстрым росчерком.
— Ха, пол-Империи разнесет! А вот это Вы видали?! — старичок взял меня за руку и победоносно потряс ею перед лицом Ксавии. — Великомудрие, тоже мне… Под носом муравья видим, за спиной варкалапа не замечаем! Ардинаэль, деточка, покажите-ка господину ректору, чем Вы меня тогда осчастливили…
Я-то сразу поняла, о чем он. Да только того «счастья» манч наплакал, было бы чем хвалиться. Да и Хельме советовал пока не распространяться. Сколько уже клялась себе прислушиваться к другу!
— Ну же, милая, смелее…
Ай, ректор же, не грабитель в подворотне. К тому же сам с моими работами знаком, а вдруг действительно вернет мне занятия у Эрдиса? И я протянула на ладони сияющую искорку.
— Видали? Свет! — торжествующе тыкнул старичок в грудь застывшему ректору. — Мне! Моя!
— Да как такое… — в глазах Ксавии сквозило искреннее непонимание. — Это что вообще… Врата же…
И я поспешила объяснить.
— Это вторая моя магия, господин ректор. Как раз вся на Врата и ушла, когда те рухнули, даже капли, чтобы обе отобразить не осталось. Но она уже восстанавливается, а мне очень, очень нравится артефакторика! Может, Вы действительно смогли бы…
— И что, и эта тоже… Изначальная? — все не мог прийти в себя Ксавия.
Я пожала плечами, мне-то откуда знать. Как по мне, магия и магия. У кого розовая, у кого зеленая в крапинку. У меня вот черно-белая. И что они все так над этой Изначальной трясутся?
— Так я пойду, а то у меня сейчас лекция уже начнется? Мэтр Риедарс очень опоздания не любит…
Ксавия как-то деревянно кивнул, вся глядя на искорку. Старичок предовольно улыбнулся, тоже более не задерживая. Ох, чую, добьется он своего. Зажала свое сокровище в кулак, отпуская внутрь, и уже на выходе обнаружила в дверях еще одного безмолвного свидетеля сцены.
Его светлость тоже весь как-то закаменел, аж нахмуриться забыл. А я напустила на себя самый бесстрастный вид, коротко и вежливо склонилась в приветствии, и ускорилась. А то новый лектор в вопросах дисциплины действительно славу имел самую дурную. Кажется, Шентия ожил и даже что-то хотел сказать, но я с достоинством задрала нос и поскорее вышла. Вот следующим занятием будет ваша боевая, тогда и высказывайтесь, и то ухом не поведу! И вообще, вот мэтр Эрдис как возьмет вас сейчас обоих в оборот, вон уже руки потирает, так вообще половину боевой вычеркнут! И выкусите тогда, как духи говорят! Принца своего распрекрасного теперь зимними ночами по аренам шпыняйте да изводите!