Право на жизнь
Шрифт:
— Предлагаю на всякий случай провести ритуал очищения, — дипломатично предложила Оляна, и Юля активно закивала, соглашаясь. Радомилла тёрлась рядом с ними слишком долго, они ели с одного котла практически, так что неизвестно, может и правда…
И всё же ритуал показал, что морока на Озаре не было и нет. И всё, что произошло: это всё её собственные промахи. А Радомилла, когда ей устроили расспросы с пристрастием, подтвердила, что в сёстры планировала Оляну как раз из-за схожей магии.
— Ну… Чтобы всё нормально с этими гребнями стало, надо
— Да уж… — пробормотала подавленная Озара. — Мне сейчас ещё со своей магией и изменениями надо разбираться… А если ещё и Оляна выпадет…
— Но сестриться? — нахмурилась Ожега. — Может, всё-таки не использовать гребни?
— Надо будет — посестрюсь, — тряхнула косой Оляна. — Лучше сестрой Радомиллы быть, чем её мачехой.
— М-да… — хмыкнула Юля. — Перспективы, конечно, те ещё.
Гребни после споров решили всё же использовать, потому что другого такого же мощного средства заблокировать способности Ящера и поставить его в невыгодные условия у них попросту не имелось. Если он не умеет летать и неповоротливый на суше, то перекрыть ему воду, а значит, и халявной магии, хороший вариант.
Подругам пришлось написать матерям в подробностях о ситуации через волшебную шкатулку. И наконец всплыл вопрос, как передать эти гребни в Род Горынычей. Потому что воспользоваться ими надо в моменте, да ещё и тем, кто магией воды не владеет, и когда Ящер уже выплывет. А когда он это сделает, девчонки уже должны будут использовать свою формацию. Выбор пал на тётушек-Горгон Благу и Бояну, которые должны использовать гребни одновременно да с разных сторон, чтобы охватить как можно большую площадь.
Плюс ко всему они же, как родственницы Ожеги, должны были объявить Ящеру о том, что его вызывают на бой, и вроде как быть наблюдателями от своего Рода. В общем, ситуация сложная и запутанная, но Юля поняла, что ей или кому-то другому с водной магией эти гребни лучше не трогать — могут буквально осушить.
— Никто из студентов не может покидать территорию Академии, — покачал головой Гаральт.
— Поэтому придётся это сделать Добрынке, — кивнула Озара. — Она единственная, кто относительно свободен в передвижениях.
— Но ей же… придётся лететь через Навь, — пробормотала Юля, вспоминая, что вот на такой случай ей в помощницы сестрёнку и отдали. — И у неё же тоже магия воды, в смысле, она сирина, а значит, гребни могут быть для неё опасны…
— В небе относительно безопасно, тем более днём и частично на территории Бейлор, — отмахнулась Озара. — А узелок, в который они завёрнуты, экранирует воздействие. К тому же приближаются дни выхода в Беловодье.
— И есть ещё стражи. Разве Хозяйка Бейлор выпустит мою сестру? — упорствовала Юля. — Не проще ли отправить коловершу? Модя тоже прекрасно летает.
— Бейлор Добрынку выпустит, а вот коловершу, может, и нет, — сказала Оляна. — Да и правда, через Навь твоя сестра не полетит.
— К тому же хочется отправить кого-то говорящего и наблюдательного, — вставила Ожега. — А Модя может не отдать кому-то то, что хранит внутри, если меня не будет рядом. Мало ли приказ за день развеется, а потом будет поздно.
Возразить на такое нечего, и Юля согласно кивнула. Тем более, что сама Добрынка на опасную авантюру оказалась сразу согласная. Даже если бы и через Навь в Гнездо пробираться.
Всё произошло очень быстро. Подруги нагрузили сестрёнку узлом с гребнями и ещё несколькими письмами, потому что через шкатулку можно разве что убористую записочку передать размером с открытку, и велели лететь к озеру Германштадт.
— А ты накопитель магии взяла? А тот бездонный кармашек? — мельтешила и до последнего беспокоилась Юля, которая и так навесила на сестру всё, что у неё имелось в наличии.
— Всё я взяла. Получше некоторых знаю, как в дорогу собираться. Уймись! — вяло огрызалась Добрынка, а после скорых прощаний обернулась белой лебёдушкой и взмыла в безоблачное небо, в котором таяли последние звёзды.
— Так и сидишь здесь? — хмуро спросил Гаральт, подсаживаясь рядом на камень, с которого можно было увидеть возвращение Добрынки.
— Так и сижу, — поёжилась Юля. — Неспокойно мне как-то, хотя… понимаю умом, что она уже Инициацию давно прошла, сильна, да хочет княжнам пригодиться.
— С ней всё будет в порядке, — утешил её Гаральт, приобнимая и погладив по руке. — Сама же ей дала мои и свои амулеты.
— Угу, — уныло согласилась Юля. — А вдруг её всё равно сцапает какая-то зверюга или подстрелит кто? Вдруг в дороге что-то случится?
— Ты как-то сильно недооцениваешь Род Сирин, — покачал головой Гаральт. — Поверь, в небе Добрынке почти ничего не угрожает. Крупные хищники предпочитают кого-то понажористее, мелкие на лебедя не полезут, всё же это довольно большая птица. И расстояние небольшое. И амулеты помогут, если и правда рискнёт кто-то. Да вон… летит уже она обратно.
— Ой, где? — подскочила Юля и правда увидела белое пятно на фоне гор. — Фу-у-х, — выдохнула она с облегчением. — И правда она…
Пришлось подождать ещё около пятнадцати минут прежде чем Добрынка долетела.
— Вернулась, родненькая! — Юля кинулась обнимать сестру, как только та оказалась на земле и вернула себе людской облик. — Устала? — Добрынка тяжело на неё опёрлась, и Юля вновь заволновалась.
— С непривычки, — выдохнула сестра. — Никогда так долго оборота не держала.
— Лучше поскорее накормить её с дороги, — заметил Гаральт. — Длительный перелёт и у обычных птиц отнимает много сил, а в обороте тем более.