Право налево
Шрифт:
– Пока лучше на улицу не выходить, - отозвался Станислав. – Анатолий Хамданович считает, что это небезопасно. В данный момент вы надёжно спрятаны – эта квартира приобретена на стороннее лицо, никто не свяжет эту квартиру ни с Анатолием Хамдановичем, ни с вами. Но на улице всегда есть вероятность, что вас может случайно кто-то заметить. Из проезжающего автомобиля, к примеру. Или вы попадёте на уличную камеру, и вас вычислит программа распознавания лиц, ведь ваши… гм… родственники наверняка носом землю роют, разыскивая ценного и опасного свидетеля. В остальном –
Анатолий приехал поздно вечером.
Инна уже ушла в свою комнату, а Станислава сменил Виктор. Лена же, промаявшись весь день в ожидании, задремала перед мурлыкающим телевизором и вскочила с заколотившимся сердцем, когда в гостиной вдруг вспыхнул свет.
– Ты! – выдохнула, подавившись воздухом.
– Простите, не хотел напугать! – Анатолий сделал движение, словно хочет подойти и обнять, но сдержался.
И Лена вспомнила – Виктор в прихожей и Инна в маленькой комнатке за стенкой!
Ей так надоел этот официально-вежливый тон, но раз Толя так себя держит, значит, нужно терпеть и ждать.
– Добрый вечер, Анатолий Хамданович! – бальзамом на сердце лёгкая гримаса на лице мужчины – ага, тоже не нравится этот официоз! – Вы так поздно!
Надо сказать, выглядел он не очень – словно давно не высыпался и ел на бегу.
Чёрт, зачем ей в квартире домработница и охранник? Приготовить поесть она прекрасно и сама сумеет, как и вытереть пыль. А Виктор, если без телохранителя ей никак, мог бы в подъезде посидеть. Там столько места – впору на велосипеде кататься, к тому же тепло, светло, есть и диван, и ковёр на полу…
Остались бы сейчас одни, и не пришлось бы выкать! Она накормила бы Толю, вон, какой он уставший! Посидели бы, поговорили…
И замерла, пронзённая мыслью – а что, если посторонние люди в квартире не просто так? Что, если они тут не столько для её удобства и безопасности, сколько для того, чтобы они не могли остаться наедине? Может быть, Анатолий не хочет оставаться с ней наедине, вот и создаёт такие условия?
О…
– Елена Евгеньевна, вам придется пожить тут некоторое время. Надеюсь, всё понравилось? Обстановка, домработница?
– Да, вполне.
– Хорошо. Не стесняйтесь обращаться к Славе и Виктору, Инна тоже в вашем полном распоряжении. Этим людям можете во всём доверять.
– А мой развод?
– Вот об этом я и приехал поговорить. Присядем? – Анатолий опустился в кресло и устало потёр лоб. – У меня для вас две новости.
– Хорошая и плохая? – с замиранием сердца предположила Елена.
– Скорее – хорошая и… неожиданная. С какой начать?
– С хорошей.
– Вас развели.
– Что? Уже??
– Вы не рады? Передумали?
– Нет, нет, что ты! То есть, вы! Я, - Лена вскочила и в волнении заходила по комнате. – Я так рада! Боялась, что ничего не получится, что Марк заберёт меня. Что Ирина Аркадьевна снова упрячет в психушку, на этот раз с учётом допущенных ошибок. Значит, я могу вернуться к нормальной жизни? А где свидетельство?
– Да, теперь
– Боже, я свободна! – Лена прижала ладони к горящим щекам и качнулась к мужчине, намереваясь его обнять. – Спасибо, Толя! – чёрт с ней, с субординацией! За два месяца он для неё сделал больше, чем Марк за три с половиной года!
– У нас осталась вторая новость, - Анатолий пресёк её порыв движением руки с повёрнутой в сторону женщины ладонью, и Лену словно окатило ледяной водой.
Господи, почему она такая идиотка? Мужчина не раз давал ей понять, что несвободен, что избегает тактильных контактов, а она… И чем она лучше Маргариты, если ведёт себя почти так же?
– Простите, эмоции, - отвернувшись, чтобы он не заметил выражения её лица, Елена присела в кресло. – И что там за вторая новость?
– Мои помощники выяснили, что вы, оказывается, очень богатая женщина.
– Это шутка?
– Отнюдь, - Анатолий пошевелился, и Лена увидела, что в руке он держит папку. – Ознакомьтесь.
– Ерунда какая-то, - после десятиминутного изучения бумаг, произнесла Лена. – Я впервые это вижу, и никаких денег Ирине Аркадьевне не передавала. Да у меня и не могло быть столько!
– Уверяю вас – это не шутка, не подстава, не фальшивка – все бумаги и подписи подлинные.
– И моя??
– И ваша.
– Но как? Я ничего не подписывала!!
– Вспомните, не подсовывала ли вам свекровь что-нибудь на подпись? Не обязательно юридические документы, возможно, какую-то ерунду.
Лена задумалась…
– Да, было. Перед отъездом в ОАЭ, она явилась к нам, когда я была дома одна, осталась на чай и между делом попросила расписаться… С ума сойти! Она сказала, что это просто сбор подписей для благотворительного фонда! Я и не смотрела особо что там, просто чиркнула ручкой, и всё!
– Теперь мне понятно, зачем она потребовала у меня возврата услуги, приставив оберегать вас в Эмиратах, - кивнул своим мыслям Анатолий. – Вы же, фактически, стали владельцем «Империи Семерик»!
– Ничего не понимаю… Зачем это Ирине Аркадьевне? Она неплохо ко мне относилась – до истории с транквилизатором и психушкой я была уверена, что нравлюсь свекрови – но чтобы передавать мне акции в обход собственного сына?? Ерунда какая-то! Бессмысленно!
– Вовсе нет! Скорее всего, госпоже Семерик срочно потребовалась большая сумма наличными, но эти деньги были получены из нелегального источника. Я точно знаю, что у «Империи» наступили сложные дни, и что императрица искала наличку, продавая часть акций. Чтобы ни у кого не возникло вопроса, откуда взялась такая сумма, госпожа решила убить сразу двух зайцев, и устроила «продажу» акций невестке. Уверен, впоследствии ты… вы ещё раз что-нибудь подписали бы, не глядя, и акции вернулись к Ирине Аркадьевне. Но вмешался случай – любвеобильный сын императрицы, и невестка взбрыкнула. Теперь понятно, почему вас собирались выставить недееспособной.