Право рода
Шрифт:
Ты уходишь из дома с улыбкой, потому что тебя зовет любимая работа. Ты возвращаешься домой с улыбкой, потому что тебя ждет любимая семья.
А поскольку Алаис с ним была полностью согласна по обоим пунктам, общий язык они нашли моментально. Настолько, что часть пути Алаис проводила на капитанском мостике, радуя народ «своим» творчеством.
А поскольку времени на развлечение команды она тратила больше, то и историй потребовалось больше. Алаис подумала, да и замахнулась на классические сюжеты.
«Ходжа Насреддин»,
То, что близко и понятно людям, что интересно им в любых мирах. Страсть и месть, коварство и жадность…
– …Но повесть о Ромео и Джульетте останется печальнейшей на свете…
Алаис закончила грустную историю. Кое-кто из моряков отвернулся, не желая показывать покрасневшие глаза. Эдмон хлопнул девушку по плечу.
– Так, Алекс, хватит. А то разбаловались, на мачты не загонишь!
Алаис послушно спрятала в карман медиатор. Народ понял, что продолжение вечером, и принялся расходиться.
Алаис осталась сидеть на мостике.
Увы, внизу ее уже начинало подташнивать.
Токсикоз или просто укачивало – она не знала. И молилась всем богам, чтобы беременность прошла без осложнений. Видела она в своем мире…
И как блевали, и как в обморок падали, и как выкидыши получали, на сохранении лежали, внематочными баловались…
Чего только не было!
До Атрея им оставалось примерно дня два.
Алаис молча смотрела на Море. Ей было уютно и спокойно. Ветер перебирал грязно-рыжие волосы, губы были чуть солеными, но солнце почему-то не обжигало чувствительную кожу. И она с радостью пользовалась моментом.
Молчание нарушил Эдмон.
– Нам надо поговорить, Алекс.
– Слушаю, капитан?
– Я хочу знать, нужна ли вам помощь?
Алаис искренне удивилась, но ответ был предсказуемым.
– Нет, капитан.
– А как тебя на самом деле зовут?
– Алекс. А что?
– Это не женское имя.
Эдмон не отрывал рук от штурвала, смотрел вперед, потому и не видел, как Алаис борется с дурнотой. Сделала вдох, другой, третий… выдохнула.
– Простите?
– Алекс, я не полный идиот. И женщину отличу. Я не понимаю, почему вы прячетесь, и хотел бы знать, нуждаетесь ли вы в помощи?
– Нет, капитан, – вздохнула Алаис, – не нуждаюсь.
– Тогда к чему этот маскарад? Вы плывете на моем корабле, и мне хотелось бы знать все. Случись что – и мне хлебать последствия большой ложкой.
Это было справедливо, но рассказывать правду Алаис не собиралась. С Даланом ее версия прошла, с Эдмоном тем более проблем быть не должно. Так что…
– Сбежала от жениха. Кстати, возвращать меня ему не советую, я уже товар порченый.
– Я и не собирался. А жених кто?
– Купец, удалой молодец. На сорок лет меня старше.
– Алекс, я и сам из дома сбежал, так что и тебя не приневолю. Просто если нужна
– Спасибо.
Алаис сомневалась, что обратится к Эдмону, но мало ли что?
Поверил ли ей капитан?
Может быть, и поверил. Не до конца, понятно же, что никто исповедоваться малознакомому человеку не станет, но в основной части рассказа лжи не было. Она просто опустила титулы и не сказала, что брак уже состоялся.
Главное, что устраивало Эдмона, сам капитан ни при чем. Не вез он никаких девушек. Вез мальчишек-менестрелей. Все.
Этим же вечером они шептались с Даланом.
– Капитан все понял.
– Что?
– Что я женщина.
– Ирион! И что теперь?
– Да ничего. Я не красавица, к тому же у капитана есть супруга. И в любом порту есть посимпатичнее меня.
– Он обещал молчать?
– Да. И предложил обращаться, если понадобится помощь.
– Обратишься?
Алаис пожала плечами.
– Не хотелось бы. Я надеюсь, что нам удалось оторваться, то есть мне. Ищут девушку, а я теперь парень. Волосы перекрасила, вот глаза…
– Красивые у тебя глаза. Редкие, конечно…
– Красные, как у кролика.
– Фиалковые. Красивые.
Алаис чуть из гамака не навернулась.
– Далан, ты рехнулся?
– А что?
– У меня глаза всю жизнь были красные. Серьезно.
– Почему?
– Мне не сказали почему, – окрысилась Алаис. – Знаешь, сколько я с этой красноглазостью натерпелась? Может, повитуха чего напортачила при родах, может, чья кровь так интересно вылезла… Не знаю! Но – красные! Как у кролика!
Далан помолчал пару минут. Подумал.
– Алекс, я не знаю, как раньше, но сейчас у тебя глаза лиловые. Ярко-лиловые, красивые такие…
Алаис плюнула и полезла в свой мешок с пожитками, раскапывать крохотное серебряное зеркальце.
Раскопала – и еще раз плюнула. Света в трюме не хватало.
Пришлось выйти на палубу.
Да, полированное серебро – это не стекло, и луна плюс звезды не составят конкуренции электричеству. Но даже здесь и сейчас было заметно, что цвет глаз у нее поменялся.
Он стал темнее, насыщеннее, может, и правда – лиловые?
Тогда слава Маритани!
Далан сопел за плечом, намекая, что хорошо бы и спать пойти. Пришлось убираться с палубы и устраиваться в гамаке. Далан уже давно сопел в две дырочки, а Алаис напряженно размышляла.
У нее поменялся цвет глаз.
Когда это произошло? На Маритани?
Да, наверное.
А почему?
Вот этот вопрос ее интересовал больше всего. Причин было множество, самая простая из них – беременность, гормональный стресс, как следствие – проявившаяся пигментация, если еще и волосы потемнеют – это точно оно. Недаром же она спокойно находится на солнце, не рискуя получить ожоги.